Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

И все же идея очистить дом от всего, что связано с детьми, была правильной. Сегодня вечером, после того как они избавятся от детей, он поможет Клинту разобрать кроватку, а завтра они выбросят ее. Весь матрас явно покрыт следами ДНК двойняшек.

Дул сильный, порывистый ветер. Не лучший день для полета на легком самолете. Проверяя приборы перед взлетом, Лукас мрачно улыбнулся. Он читал где-то, что у однояйцевых близнецов одинаковая ДНК. «Значит, полицейские смогли бы доказать только, что у нас была одна из девчонок. Отлично!»

Полет был недолгим — несколько километров по прямой от берега, над океаном. Затем Лукас крепко зажал коленями штурвал, сбросил скорость, перетащил коробку на колени и, осторожно открыв дверь, столкнул ее вниз. Серый океан слегка волновался. Коробка исчезла под водой, выбросив в воздух фонтан пены. Лукас закрыл дверь, опустил руки на штурвал. «А теперь — настоящая работа», — подумал он.

Когда он приземлился в аэропорту, Чарли Фокса, к его радости, нигде не было видно. «По крайней мере он не узнает, привез я коробку обратно или нет», — думал Лукас.

Было около четырех пополудни. Ветер начинал стихать, однако небо заволокли тучи. Поможет им дождь или помешает? Лукас дошел до парковки и сел в свою машину. «Время покажет», — решил он. А пока надо забрать лимузин из гаража и съездить на автомойку.

Два часа спустя, приняв душ, побрившись и облачившись в аккуратную шоферскую униформу, Лукас подъехал на отмытом до блеска лимузине к дому Франклина Бейли.

«Темнеет», — думала Маргарет. Уже семь вечера. Через час Франклин Бейли подъедет к зданию «Тайм-Уорнер». Если он передаст деньги, ночью она увидит малышек.

До ее ушей доносилось посвистывание чайника. Вошла Рена Чапман, неся на блюде макароны с сыром и ломтиками поджаренной виргинской ветчины. «Какие хорошие у нас соседи, — подумала Маргарет. — Когда девочки вернутся, приглашу всех в гости и поблагодарю».

— Маргарет, взгляните на дела некоторых ваших бывших подзащитных, — говорил тем временем Карлсон. — Мы отобрали трех-четырех, которые после вынесения приговора винили вас в том, что их осудили.

Маргарет заставила себя сосредоточиться на именах подзащитных.

— Я сделала для них все, что могла, — сказала она. — Однако улики против них были очень серьезными. Я договаривалась с обвинением о сделках, построенных на признании вины, но подзащитные не желали идти на сделки. А когда суд давал им максимальные сроки, виноватой оказывалась я. С государственными защитниками это случается сплошь и рядом.

— Донни Марс после объявления приговора повесился в камере, — настаивал Карлсон. — А на похоронах его мать кричала: «Подождите, эта Фроули узнает, что такое потерять ребенка».

— Это произошло четыре года назад, еще до рождения девочек. К тому же она была истеричкой.

— Может, она и была истеричкой, однако из нашего поля зрения она исчезла, как и ее второй сын.

— У Донни был маниакально-депрессивный психоз. Я уговаривала судью отправить его в больницу. А брат Донни позже прислал мне письмо с извинениями. Его мать сама не знала, что говорит.

Маргарет закрыла глаза, потом медленно открыла их и сказала:

— Я никак не могу вспомнить что-то очень важное.

Карлсон и Стив неотрывно смотрели на нее.

— Я должна позвонить доктору Харрис, — шептала она. — Кэти больна. Когда она и Келли вернутся, нужно, чтобы доктор Харрис осмотрела Кэти.

Карлсон взглянул на Стива:

— Доктор Харрис — педиатр?

— Да. Работает в Нью-Йорке, в пресвитерианской больнице на Манхэттене, у нее много научных работ, посвященных близнецам. Она уже лечила наших девочек.

— Когда мы узнаем, где они, их сразу же отвезут для осмотра в ближайшую больницу, — сказал Карлсон. — Может быть, доктор Харрис сможет подъехать туда?

По оконным стеклам стучал дождь. Карлсон задумался о словах Маргарет. «Я никак не могу вспомнить что-то очень важное». Что же это, Маргарет?

5

Поездка из Риджфилда на Манхэттен заняла час пятнадцать минут. В четверть восьмого Лукас остановил машину у южного входа в Центральный парк, недалеко от здания «Тайм-Уорнер».

Шел проливной дождь. По дороге Бейли объяснил, почему везти его должен был именно Лукас.

— Похитители будут подозревать, что меня привезет агент ФБР. Если они следили за моим домом, мое появление в лимузине с водителем, которого я нанимаю всегда, убедит их, что нам нужно только одно — вернуть детей живыми и невредимыми.

— Понимаю, мистер Бейли, — сказал Лукас.

— Вокруг здания «Тайм-Уорнер» немало агентов, некоторые сидят в машинах, чтобы последовать за мной, когда я получу инструкции, — с дрожью в голосе произнес Бейли.

Лукас взглянул в зеркало заднего вида. «Старика трясет так же, как меня, — с горечью подумал он. — Все это — мышеловка для нас с Клинтом. И ФБР ждет первой возможности захлопнуть ее. Может, они уже надевают на Энджи наручники».

— Скажите, Лукас, у вас с собой сотовый? — спросил Бейли.

— Да, сэр.

— Как только я передам деньги, сразу позвоню вам. Вы ведь будете стоять неподалеку?

— Да, сэр, я готов забрать вас в любом месте.