Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

Увидев, что Энджи раскрыла газету, Кэти почти беззвучно произнесла несколько слов. Но тут Энджи вытянула руку и надела девочке на голову капюшон.

— Господи, вся газета в твоих фотографиях, — сказала она. — Если бы не другой цвет волос, тебя узнал бы любой. Надо убираться отсюда.

Кэти не хотела, чтобы Энджи опять разозлилась, и быстро соскользнула со стула.

— А где твой второй ботиночек, малыш? — спросила женщина, убиравшая соседний столик.

— Второй? — переспросила Энджи и посмотрела на ноги Кэти. — А, черт! Ты развязала его в машине?

— Нет, — прошептала Кэти. — Он слетел. Он очень большой.

— Да и второй тебе великоват, — сказала женщина. — Как тебя зовут, мальчуган?

Кэти уже забыла имя, которое назвала ей Энджи.

— Кэти, — прошептала она, но тут Энджи так стиснула ей руку, что она вспомнила.

— Стиви, — сказала она. — Меня зовут Стиви.

— Готова поспорить, он выдумал себе подружку по имени Кэти, — сказала женщина. — Моя внучка тоже выдумщица.

— Ну да, — торопливо согласилась Энджи. — Нам пора.

Оглянувшись назад, Кэти увидела, как женщина, начав убирать с их столика, подняла газету. Кэти разглядела свою фотографию и фотографию Келли. Она не смогла с собой справиться и заговорила с Келли на их языке, но Энджи сильно сжала ей руку.

— Пошли, — сказала Энджи и потащила девочку за собой.

Второй ботиночек так и лежал на тротуаре. Энджи подхватила его, подошла к фургону и открыла заднюю дверцу.

— Полезай, — сердито сказала она и бросила ботинок внутрь.

Кэти забралась в машину, легла на подушку и потянулась за одеялом. Вдруг мужской голос сказал:

— А где же кресло безопасности для вашего ребенка, мэм?

Это был полицейский.

— Мы как раз едем его покупать, — ответила Энджи. — Вчера в мотеле я не заперла фургон на ночь, и кресло украли.

— А где вы остановились?

— В «Виде на пролив».

— Вы заявили о краже?

— Нет, — ответила Энджи. — Кресло старое, зачем зря шум поднимать?

— Если в Хайаннисе совершаются кражи, мы должны знать об этом. Позвольте взглянуть на ваши права и документы на машину.

— Конечно. Пожалуйста. — Энджи вытащила из бумажника документы.

— Чья это машина, мисс Хаген? — спросил полицейский.

— Моего друга.

— Понятно. Что ж, не стану вас задерживать. Только сходите в торговый центр и купите креслице. Я не могу позволить вам уехать без него.

— Спасибо, офицер. Пойдем, Стиви.

Энджи склонилась к Кэти и подняла ее, прижав лицом к своей куртке. Потом захлопнула дверь фургона и направилась к торговому центру.

— Коп смотрит на нас, — прошипела она. — И в правá Линды Хаген он странно вглядывался. Господи, вот вляпалась.

Войдя в торговый центр, она опустила Кэти на пол.

— Давай наденем второй ботинок. Я тебя по всему Кейп-Коду таскать не собираюсь.

Кэти показалось, что они ходили по торговому центру целую вечность. К тому времени, когда они отыскали нужный магазин, ботинок опять свалился у нее с ноги, однако девочка не стала говорить об этом. На пути к машине одна из покупательниц остановила Энджи.

— Ваш мальчик потерял один ботинок, — сообщила она.

Энджи взяла Кэти на руки.

— Эти идиоты дали ей не тот размер, — воскликнула она. — То есть ему. Придется другие купить.

И она быстро пошла прочь.

— О господи, коп так и стоит у машины. Не смей отвечать, если он с тобой заговорит.

Энджи приблизилась к машине, опустила Кэти на переднее сиденье, потом прикрепила кресло к заднему и усадила в него девочку.

— Отвернись, — прошипела она. — Сейчас же. Не смотри на него.

Кэти была до того напугана, что заплакала.

— Заткнись! — шепнула Энджи. — Коп смотрит.

Она захлопнула заднюю дверцу и уселась за руль. Наконец машина тронулась. По дороге в мотель Энджи кричала:

— Ты назвала не то имя! И опять принялась за свою тарабарщину! Я же велела тебе помалкивать! Еще раз рот раскроешь, я тебя отлуплю!

Кэти чувствовала, что Келли пытается поговорить с ней, но знала — отвечать нельзя, потому что Энджи сделает ей очень больно.

Войдя в номер, Энджи бросила Кэти на кровать и сказала:

— Выпей сироп и аспирин. У тебя опять высокая температура.

В субботу утром охваченный беспокойством Грегг Стэнфорд съездил в клуб, поиграл в сквош, а после вернулся в Гринвич, в особняк своей жены. Там он принял душ, переоделся и приказал подать ему обед в кабинет. Этот кабинет, с обитыми деревом стенами, старинными гобеленами и видом на лонг-айлендский пролив, Грегг любил больше, чем другие комнаты особняка.

Прекрасно приготовленный лосось, поданный с бутылкой «Шато Шеваль Блан», не успокоил Грегга. В следующую среду исполнится семь лет с того дня, как они с Миллисент обвенчались. В их брачном контракте значилось, что если они разведутся до этой даты, то он не получит ни гроша. Если же их супружество переживет седьмую годовщину, Грегг даже в случае расторжения брачных уз станет владельцем двадцати миллионов долларов.

Первый муж Миллисент умер. Второй ее брак продлился лишь пару лет. И вот всего за несколько дней до седьмой годовщины третьего брака она подготовила документы о разводе. «Осталось протянуть четыре дня», — думал Грегг. При мысли о том, что может случиться за это время, его бросило в жар.