Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

В течение недели после его смерти я несколько раз приходил на его могилу у подножия холма. Отчасти для того, чтобы посмотреть, не являются ли туда по ночам дикие звери. Могила оставалась нетронутой, но я понимал, что весной придется насыпать на нее еще земли. Но прежде всего мне хотелось побыть с Марли. Стоя у могилы, я ловил себя на том, что вспоминаю разные забавные случаи из его жизни. Сам я был потрясен тем, как глубоко подействовала на меня смерть моего пса. Всю неделю я ходил с какой-то тупой болью внутри. Эта боль была почти физической. Я чувствовал себя так, словно подхватил грипп: вялый, подавленный, постоянно усталый.

Новый год мы встречали в гостях у соседей. Друзья вполголоса выражали нам соболезнования, но все мы старались держаться молодцами — как-никак мы отмечали Новый год. За столом рядом с нами оказались Дейв и Сара Пэндл, ландшафтные архитекторы, переехавшие в Пенсильванию из Калифорнии и перестроившие под жилье старый каменный амбар; мы познакомились с ними не так давно, но уже стали друзьями. Мы долго говорили с ними о собаках, любви и потерях. Пять лет назад Дейв и Сара усыпили свою любимую шотландскую овчарку Нелли и похоронили ее за домом на холме. Дейв — один из самых несентиментальных людей, которых я знаю, тихий стоик, какие часто встречаются в Пенсильвании среди потомков голландских поселенцев. Но я видел, что, вспоминая о Нелли, он и по сей день испытывает глубокую скорбь. Как сказала, смахивая слезы, Сара: «Когда собака входит в твою жизнь — ты уже никогда ее не забудешь».

Выходные я провел в долгих прогулках по зимнему лесу, а в понедельник, отправляясь на работу, уже точно знал, что напишу о псе, который вошел в мою жизнь.

Я начал колонку с рассказа о том, как на рассвете спустился с холма с лопатой на плече, как странно мне было куда-то идти без Марли, который тринадцать лет сопровождал меня повсюду. «А теперь, — писал я, — я иду один, чтобы выкопать ему могилу».

Дальше я привел слова своего отца, который, узнав, что нам пришлось усыпить старика, произнес в его адрес самый щедрый комплимент, какой мне приходилось слышать о моем псе:

— Другого такого, как Марли, нет и никогда не будет.

Я долго думал, как его описать, и в конце концов остановился на таком варианте: «Никто никогда не называл его замечательным псом. Честно говоря, даже хорошим псом его никогда не называли. Сильный, как буйвол, и безумный, как баньши, он мчался по жизни, круша все на своем пути, с той беспечностью и непредсказуемостью, что мы обычно приписываем стихийным бедствиям. Да что там говорить — вы когда-нибудь слышали о псе, которого бы выгнали из собачьей школы?» И дальше: «Марли жевал диванные подушки, грыз двери, уничтожал шторы, переворачивал мусорные ведра. Что же касается его ума — достаточно сказать, что до самой смерти он гонялся за своим хвостом в полной уверенности, что в один прекрасный день все-таки его поймает». Но, конечно, была у Марли и другая сторона — и следующий абзац я посвятил его интуиции, чуткости, доброте, его чистому и преданному сердцу.

Больше всего мне хотелось рассказать о том, как этот пес затронул наши души и преподал нам несколько важнейших уроков. «У собаки — даже такой безалаберной, как Марли, — можно многому научиться, — писал я. — Марли научил меня проживать каждый день беспечно и радостно, наслаждаться настоящим и следовать желаниям своего сердца. Он научил меня ценить простые радости — прогулку по лесу, снегопад, скупые лучи зимнего солнца. Постарев и одряхлев, он научил меня мужеству и оптимизму перед лицом старости и болезней. Но прежде всего он дал мне пример дружбы, самоотверженности и непоколебимой преданности».

Удивительно, что я понял это только после его смерти: Марли действительно стал для меня наставником. Возможно ли, чтобы собака — тем более такой невыносимый сумасшедший пес, как наш, — указывала людям на то, что в жизни имеет значение? Да, так оно и было. Верность. Мужество. Преданность. Простота. Радость. Вот что важно. А что не важно? И об этом тоже можно спросить у собаки. Собака не интересуется ни роскошными особняками, ни дорогими машинами, ни костюмами от известных модельеров. Для собаки ничего не значат статусные символы — для счастья ей достаточно обычной палки, которую можно таскать в зубах. Собака судит о людях не по цвету их кожи, не по вероисповеданию, не по толщине кошелька, а по душе и сердцу. Собаке не важно, умен ты или глуп, богат или беден. Она просто любит тех, кто любит ее. Как это просто! Почему же мы, люди, такие мудрые, так сложно устроенные, тратим столько времени и сил на погоню за ненужными побрякушками и забываем о том единственном, что по-настоящему важно?

Я закончил колонку, отослал ее редактору и поехал домой. Не скажу, что боль ушла, но мне стало немного легче.

На следующее утро, придя на работу, я увидел мигающую на телефонном аппарате красную лампочку. Набрав код доступа, я услышал предупреждающее сообщение, которого никогда прежде не слыхивал.