Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

Потом они осмотрели руины храма Кондора. Большой необработанный камень напоминал птицу с раскинутыми крыльями, голова, лежащая на жертвенном камне, была выделена грубой резьбой.

Джессика присела на корточки и тронула камень:

— Что это?

— Голова кондора. Считается, что здесь приносили человеческие жертвы.

Джессику передернуло.

— Пошли отсюда.

Они облазили еще десяток развалин. Джессика и Джим взялись за руки — очевидно, их больше не волновало, заметит это кто-либо или нет. Спустившись по каменным ступеням, они оказались на широкой, поросшей травой площадке размером с половину футбольного поля. На противоположной стороне видна была часть древнего города, симметричный ряд зданий, на которые ложилась тень Уайнапикчу.

Джим взглянул на солнце.

— Если мы хотим взобраться на Уайнапикчу, пора начинать.

На столбе висело два указателя: на Уайнапикчу и в другую сторону — к храму Луны.

— Вы уверены, что хотите подняться? — задал вопрос Джим.

— Уверены, — ответила Джессика и обратилась к Кристин: — Разве нет?

— Еще как уверены! — подтвердила Кристин.

Подъем занял около часа. Кое-где в скале были выдолблены ступени или висели канаты, с помощью которых можно было подняться выше. Иногда им приходилось ползти на четвереньках. Джим поднялся первым, затем, протянув руку, помог взобраться девушкам.

— Добро пожаловать на вершину мира! — провозгласил он.

У Джессики перехватило дыхание.

— Вот это да. Мачу-Пикчу кажется игрушкой. На какой мы высоте?

— Примерно на триста метров выше Мачу-Пикчу.

— Потрясающе, — сказала Кристин. — Я так рада, что мы сюда поднялись.

Они сфотографировали друг друга и около получаса погрелись на солнышке, затем на вершине стало людно от вновь прибывших туристов, и они решили спускаться. Джим возглавлял процессию, Джессика следовала за ним, Кристин была замыкающей. Спуск с горы происходил заметно быстрее. Джим следил, чтобы они не слишком торопились, но все же они нагнали группу китайских туристов, покинувших вершину минут на десять раньше них. Они прошли около двух третей пути, как вдруг Джессика спросила:

— Джим, если бы я упала, ты бы кинулся спасать меня, рискуя своей жизнью?

— Что за вопрос? Просто следи, куда ставишь ногу, и держись поближе к горе.

— Значит, не стал бы…

Она перепрыгнула через камень на нижний уступ скалы. Край обрыва держался только на корнях растений и подался под ней.

— Джим!

Джим обернулся. Она соскальзывала в пропасть. Не раздумывая Джим бросился к ней и втащил обратно на тропу. Она упала на спину, Джим тоже не удержался на ногах. Оба тяжело дышали.

— Самый дурацкий поступок, который я когда-либо видел, — произнес Джим.

— Самый дурацкий поступок, который я когда-либо совершала, — с раскаянием сказала Джессика. — Ты меня спас.

— С тобой не соскучишься, — ответил Джим и попытался встать.

Вдруг тонкий земляной край, на который он опирался коленями, просел под ним, и Джим исчез. Джессика вскрикнула, раздался крик китайских туристов внизу, подхваченный эхом, — и все затихло. Джессику трясло.

— Далеко он упал? — прошептала она.

— Не знаю.

Один из китайцев, схватившись за корень дерева, наклонился над обрывом, товарищи держали его за куртку.

— Вы видите его? — крикнула им Кристин.

Китаец показал куда-то вниз:

— Он там.

Джессика и Кристин спустились на следующий выступ, и Джессика свесилась вниз.

— Вон он, — сказала она.

Джим лежал лицом вниз на скальной террасе, в шести метрах под ними.

— Он шевелится?

— Нет, — ответила Джессика с дрожью в голосе.

Они быстро спустились к Джиму. Лицо его было в крови, на голове и на правой руке ссадины.

— Он дышит? — спросила Джессика.

Кристин встала на колени рядом с Джимом.

— Да.

— Может, его надо перевернуть?

— Нет. Не трогай его.

Джессика тоже опустилась на колени, от страха мысли ее путались. Под телом Джима натекла лужица крови, земля вокруг потемнела и стала влажной.

— Джим. Очнись. Прошу тебя, очнись.

Вдруг он тихо застонал. Один из китайцев подошел ближе, но Джессика замахала на него рукой.

— Не касайтесь его! Не надо его трогать. — Она склонилась к нему. — Джим, ты меня слышишь?

Он не отвечал. Потом раздалось едва слышное:

— Да.

— Как ты думаешь, позвоночник сломан?

— Все… болит. — Он повернул к ним лицо, измазанное землей и кровью.

— Ты можешь пошевелить пальцами ног?

Джим пошевелил левой ногой, и лицо его исказилось от боли.

— Нога болит.

Джессика тихонько провела ладонью по его ноге. И вдруг отдернула руку.

— Я чувствую кость. Она торчит.

Подошел крепкий светловолосый мужчина, поднимавшийся на гору вместе с тремя мальчиками-подростками.

— С какой высоты он упал? — спросил мужчина.

— С десятиметровой, — ответила Кристин. — Нам нужна помощь.

— У него сломана нога, — объяснила Джессика.

Мужчина потрогал ногу Джима, нащупал торчащую кость.

Снял с себя куртку.

— Меня зовут Пит. Я пожарный. Это по моей части. Нужно отнести его вниз. — Он говорил с заметным австралийским акцентом.

Сопровождавшие его мальчики стояли в отдалении, глядя во все глаза.

— Ну, ребята, бегите вниз и приведите нам подмогу. Давайте, быстренько.

Мальчики мгновенно исчезли.