Сказать по правде, когда Андерсон рассказывал мне о нем, я с трудом могла поверить что мы говорили об одном и том же человеке. Он описывал Джона как исполнительного офицера. Он рассказывал о потере памяти, бесчеловечных экспериментах, рабстве... В моей жизни тоже случалось немало дерьма, но потерять память... Тогда я поняла, почему он считает себя сумасшедшим. Я никак не могла понять его переходов. Вот он с огоньком безумия в глазах нарезает батарианца на бутерброды, и буквально через несколько часов передо мной уже рассудительный человек, что следит за каждым своим словом. Я никогда его не понимала, и до сих пор не могу понять. Каждый, кто когда-либо его встречал, описывал совершенно разных людей. Единственное, что можно было сказать о нем с уверенностью – он очень ценит дружбу, и очень тяжело переживает предательство. Когда...
-Он здесь! – что? Они нашли его? – Принесите носилки, скорее!
Когда его проносили мимо, он попросил остановиться возле меня. Едва успел что-то вложить мне в руку, прежде чем его унесли. Вся левая половина тела спеклась до черноты, через трещины сочилась кровь... Я подняла руку и раскрыла ладонь... На ней была горстка алого праха.
-Нда... – протянул Рекс, разглядев “подарок”. – Не видать мне моего кубка...
====== Часть 5 ======
Часть 5. Под маской.
Где-то. Джон Прайм.
До пробуждения я мало что помню, несколько обрывков. Вот меня нашли в зале совета. Следующим воспоминанием было лицо саларианца в белых одеждах. Затем бежевый потолок и писк приборов. Меня куда-то везут. Темное помещение, чьи-то крики. После пришла боль, много боли. Лицо человека в хирургической маске. Снова боль. Затем, кажется, шум бегущей воды. Крики птиц. Снова темный коридор. Больше криков, больше боли. Опять потолок, на этот раз ярко-белый. Затем темнота.