Лубянская ласточка

Ужин удался на славу. Бадави охотно рассказывал о себе, о семье и друзьях, о своей прошлой и настоящей работе. Информация немецких друзей о «прошлом» Бадави существенно дополняла его портрет. Дело в том, что Бадави после ряда эскапад, таких как контрабанда, провоз наркотиков и различных других аморальных поступков, включая карточные долги, был «тихо» списан на гражданку. Благодаря обширным клановым связям и молчанию штаба ВВС, который не хотел выносить сор из избы, ему удалось получить престижную работу в МИЭ.

Вскоре Бадави стал брать деньги за пустяковые открытые данные, якобы так необходимые для внутреннего информационного бюллетеня «Новости Аэрофлота», которого не существовало в природе. Это был процесс, и как всякий процесс он занимал время. Гринев торопил Руднева, а там, где идет спешка, желаемое порой легко выдается за действительное, а выводы и рекомендации подгоняются под поставленные цели.

Как и предполагал Гринев, араб быстро привык к легким деньгам и вскоре стал передавать и некоторую информацию, получаемую от своих друзей – военных летчиков, правда, не имеющую большой ценности для ГРУ. Но это в данном случае не имело никакого значения.

Бадави должен был сработать для осуществления главной цели. По мнению резидента, пришло время поставить перед Бадави эту конкретную задачу, а именно найти среди своих бывших учеников или знакомых пилота, который согласится за крупное денежное вознаграждение перегнать «мираж ШЕ» в СССР. На этом ответственном этапе Гринев решил сам познакомиться с Бадави и лично принять участие в операции.

Как и рассчитывал Гринев, весь вопрос заключался только в цене. Бадави охотно согласился выполнить это задание.

При этом араб, не моргнув глазом, заявил, что общая стоимость операции будет составлять 3 миллиона долларов США. Что касается своего интереса, то он его якобы оговорит с угонщиком из этой же суммы. Гринев, возмущенный его наглостью, сказал, что уполномочен выплатить только 1 миллион долларов.

Последовал торг, который в данном случае был вполне уместен. К разочарованию Бадави порешили на том, что окончательно финансовый вопрос будет разрешен на встрече с самим исполнителем операции.

Вскоре Бадави сообщил Рудневу, что у него есть подходящая кандидатура. Через два дня Бадави представил Рудневу лейтенанта ливанских ВВС Махмуда Маттара.

Маттар был высокий и подтянутый молодой человек с решительным, волевым лицом и настороженным взглядом, что можно было легко объяснить неординарностью ситуации. На встрече с пилотом Руднев подробно расспросил Маттара о его биографии, послужном списке и летной квалификации. Не удивила советского разведчика и причина, по которой пилот ливанских ВВС принял предложение угнать самолет в СССР.

– У меня четверо детей. Трое – мальчики. Я хочу дать им образование в лучших европейских колледжах. Моего жалованья военного летчика хватит на обучение только старшего сына. А ведь семью к тому же надо кормить и одевать.

– Хорошо. Мы прекрасно поняли друг друга, – улыбнулся Руднев. – Приступим к обсуждению операции.

Удовлетворенный четкими и ясными ответами Маттара, он изложил ему план угона «миража».

– Все довольно просто. Вы поднимаете самолет в воздух для обычного тренировочного полета. Летите над морем и сообщаете по радио, что испытываете трудности механического порядка. Через минуту-две вы подаете сигнал «Mayday» (международный сигнал бедствия). Затем вы снижаете высоту полета так, чтобы исчезнуть с экрана радаров и берете курс на Баку. Ваши коллеги решат, что самолет упал в море. Все. Подробные инструкции я вам передам позднее перед полетом. У вас есть вопросы?

– Где и как вы выплатите мне два миллиона? – с ходу спросил летчик. – К тому же я прошу аванс в размере 600 000 долларов.

Отметив про себя, что сумма гонорара была сокращена до двух миллионов, Руднев, однако, был огорошен. Ни о каком авансе они не договаривались с этим прохвостом Бадави. Тем не менее он спокойно ответил:

– Вы понимаете, что самостоятельно я не могу решить этот вопрос, и поэтому я прошу вас дать мне две недели для ответа.

– Хорошо. Я понимаю. Свяжемся через две недели, – спокойно и деловито сказал пилот и дал понять, что до решения финансовых вопросов всякие дальнейшие переговоры не имеют никакого смысла.

Он встал, коротко кивнул Гриневу и Рудневу и по-военному четким шагом направился к дверям.

На другой день Гринев вылетел рейсом «Аэрофлота» в Москву для личного доклада руководству ГРУ. После обсуждения и детальной разработки плана спецоперации вопрос был представлен министром обороны на утверждение в Политбюро. Решение звучало категорически: немедленно приступить к выполнению операции…