Лубянские чтения – 2020. Актуальные проблемы истории отечественных органов государственной безопасности

По сведениям ОГПУ, к октябрю 1928 г. в Кабардино-Балкарии осталось 307 служителей мусульманского культа, из которых 153 уже отказались от своей деятельности[398]. Но партийные органы, недовольные данным обстоятельством, в январе 1929 г. потребовали дальнейшего усиления «репрессивных мер против контрреволюционной части мусульманского духовенства»[399], считая, что оно по-прежнему сохраняет влияние на крестьян, неотъемлемо от жизни, и ревностно защищается последними.

По далеко неполным данным, с начала 1928 г. по конец 1931 г. в Кабардино-Балкарии было подвергнуто репрессиям более 200 служителей мусульманского культа[400].

К концу 1920-х гг. позиции Советов в Кабардино-Балкарской автономной области были уже достаточно прочными, а местный отдел ОГПУ приобрел значительный опыт в борьбе с мусульманским духовенством и в подавлении личности посредством нагнетания в обществе морально-психологического напряжения.

В основном логика репрессивной политики советских спецслужб была типичной. Работники Восточного отдела ОГПУ, основываясь на высказываниях мусульманских религиозных лидеров об отрицательном восприятии советской власти, собирали первичную информацию и после ее творческой интерпретации, делали вывод о существовании «центров заговора» на местах. Тем самым в ОГПУ фактически формировали «реакционные исламские центры», «устанавливали» их связи с эмиграцией и представителями иностранных государств. Все это впоследствии «подтверждалось» в ходе многочисленных допросов арестованных[401].

Работники ОГПУ сознательно преувеличивали масштабы деятельности конкретной личности или вышеуказанных «реакционных исламских центров».

К этому времени «в силу складывающихся тенденций на местах и в целях объединения работы по всем видам шпионажа и по белогвардейско-кулацкой и повстанческой контрреволюции» приказом ОГПУ СССР от 10 сентября 1930 г. № 299/137 Восточный отдел был ликвидирован[402].

Таким образом, советские спецслужбы сделали все возможное, чтобы лишить мусульманское духовенство влияния в обществе. Эта работа велась целенаправленно и методично. Предполагалось, что, как и все остальные мероприятия, борьба с мусульманским духовенством должна будет завершиться в сжатые сроки, и чем меньше оставалось времени, тем жестче были репрессивные меры в отношении религиозных деятелей. Официальная идеология интерпретировала это как классовый антагонизм. Чем явственней становилась тенденция усиления репрессивной составляющей деятельности советского государства и жестче звучала риторика внутрипартийной борьбы, тем очевиднее становилась иллюзорность насаждения большевистской идеологии и переориентации общественного сознания горцев.

А. Г. Марутин г. Санкт-Петербург Деятельность ПП ОГПУ по борьбе с белоэмигрантским терроризмом в Ленинградском военном округе

1927 г. вошел в историю страны, как год «военной тревоги». В январе член ЦК РКП(б) Я. Э. Рудзутак, выступая на XXIV Ленинградской губернской партийной конференции, обратил внимание актива на угрозу возникновения войны: «Мы вступаем сейчас в такую полосу истории, когда наши классовые враги неизбежно навяжут нам войну»[403].

События лета 1927 г. подтверждали опасения руководства страны о реальности военной угрозы.

3 июня в Москве на улице Малая Лубянка, в доме, где проживали сотрудники ОГПУ, были обнаружены и обезврежены зажигательные бомбы общим весом в 4 кг.

4 июня советские газеты опубликовали сообщение о том, что в районе села Алтуховка Смоленской губернии в перестрелке с бойцами ОГПУ убит террорист Э.О. Опперпут-Стауниц — участник покушения на взрыв дома на Малой Лубянке в Москве.

6 июня в Москве террористом Русского общевоинского союза (РОВС) Г. Н. Радкевичем-Шульцем была брошена бомба в бюро пропусков ОГПУ.

На следующий день, 7 июня, из Варшавы, Ленинграда и Минска пришли известия о совершенных террористических актах. В Варшаве, на вокзале, русским белоэмигрантом Б.С. Кавердой был убит полпред СССР в Польше П.Л. Войков. В Ленинграде, в здании Дискуссионного клуба, группой террористов РОВС был осуществлен террористический акт, направленный против партийного актива города. В Минске в результате террористического акта был убит заместитель полпреда ОГПУ по Белорусскому военному округу И. К. Опанский[404].

8 июня на КПП Батумского погранотряда сотрудниками погранохраны ПП ОГПУ в Закавказской Советской Федеративной Социалистической Республике при переходе турецко-советской границы был задержан эмиссар Парижского бюро ЦК СДПГ (м) И. Карцивадзе.

Реакция политического руководства СССР была предельно жесткой. 10 июня 1927 г. оно опубликовало официальное сообщение Коллегии ОГПУ о вынесении смертных приговоров 14 террористам-монархистам и 6 английским шпионам[405].