Лубянский долгожитель. Юрий Андропов на фоне эпохи

И, тем не менее, в 1970-е — 1980-е годы в СССР происходило до 100 «криминальных» взрывов в год. Правда, в подавляющем большинстве случаев — без человеческих жертв. И — без преступных намерений, а вследствие неосторожного обращения с боеприпасами, взрывопасными материалами, небрежного их хранения, нарушения правил безопасности.

И — буквально единицы! — умышленных преступных деяний…

В 1970-е годы, по-видимому, не без влияния сообщений отечественных и зарубежных СМИ, стал несколько меняться характер террористических проявлений: даже в попытках захватов и угона за рубеж самолетов, вместо огнестрельного оружия все чаще стали применяться самодельные взрывные устройства (СВУ).

1 сентября 1973 г. террорист-смертник осуществил подрыв взрывного устройства у мавзолея В.И. Ленина на Красной площади. В 1976 г. ранее трижды судимый В. Жвания организовал 3 взрыва в Тбилиси, Сухуми и Кутаиси (осужден в 1977 г.). В том же году взрыв также был организован в г. Баку (Азербайджанская СССР). Имели место случаи взрывов и в других городах — Свердловске, Москве, — в результате которых даже имелись человеческие жертвы, хотя, как оказалось в результате расследований этих происшествий, они и не имели характера терроризма.

Переходя к тактике «слепого», то есть деперсонифицированного, безадресного терроризма, его организаторы и исполнители рассчитывали посеять страх и панику среди населения, вызвать его недовольство политикой и действиями органов власти. Нередко подготовка подобных деяний сопровождалась анонимным выдвижением «политических» и иных «требований».

Органами КГБ проверялись также версии о возможной причастности зарубежных спецслужб и антисоветских организаций, в том числе связанных с разведками, эмигрантских организаций, к террористическим акциям на территории нашей страны. И для подобных подозрений имелись оперативные данные — косвенная связь с одной из них группы некоего С. Затикяна впоследствии была установлена следствием.

В начале января 1977 г. в Москве произошли самые громкие — и в прямом, и в переносном смысле слова, террористические акции в истории СССР, жертвами которых стали 7 человек, а около 40 получили ранения.

В тот же вечер во все органы КГБ ушла следующая шифртелеграмма:

«8 января с.г. во второй половине дня в Москве неизвестными лицами (лицом) произведены 3 взрыва большой разрушительной силы: в Московском метрополитене (на станциях «Измайловская» — «Первомайская»), на улице 25 лет Октября (площадь Дзержинского, Красная площадь). Имеются жертвы. Необходимо задействовать весь оперативный состав, все силы, средства и другие возможности органов и войск госбезопасности для быстрейшего обнаружения преступников.

Розыскные мероприятия осуществлять не только по имеющимся и поступившим сигналам, но и вести их широким фронтом на обслуживаемых и не обслуживаемых КГБ объектах, в аэропортах, на железнодорожных вокзалах и жилых массивах, исходя из того, что преступники могли изготовить взрывные устройства и по месту жительства.

При розыске четко определить категории лиц, среди которых в первую очередь необходимо вести розыск. Особое внимание следует уделить поиску среди экстремистски настроенных националистов, лиц, высказывающих террористические и диверсионные намерения, принимавших меры к незаконному приобретению взрывных веществ, ранее судимых за особо опасные государственные преступления, профилактированных органами КГБ и др.

О полученных заслуживающих оперативного внимания данных докладывать в КГБ при СМ СССР.

1-й заместитель председателя КГБ при СМ СССР

С.К. Цвигун».

В начале октября того же года террористы были «вычислены» и задержаны, а 20 января 1979 г. Верховный Суд СССР вынес им залуженный приговор.

Для комплексного решения задач борьбы с терроризмом, в сентябре 1977 г. в КГБ был образован Центральный научно-исследовательский институт специальных исследований (ЦНИИСИ, известный также как Институт криминалистики КГБ). В институте имелась взрыво-техническая лаборатория, на базе которой позднее был создан отдел, в функции которого входят обнаружение, обезвреживания и исследование взрывных устройств.

Следует также коснуться вопроса о причастности зарубежных спецслужб к террористическим акциям. Это и ставшие ныне достоянием гласности многочисленные факты причастности ЦРУ США, СИС Великобритании и разведывательных служб других государств к международному терроризму, не исключая подготовку, вооружение и обучение банд «моджахедов» («воинов Аллаха») в Афганистане. Одним из таких «перспективных агентов» ЦРУ являлся молодой саудит, ставший впоследствии «террористом № 1 современности» Усама бин Ладен. Как впоследствии признавался один из «свежеиспеченных» американских экспертов в области «контртеррористической борьбы» Марк Сейджмен, в 1987–1989 годах в Исламабаде (Пакистан), он непосредственно занимался подготовкой, обучением и обеспечением деятельности исламистских боевиков, и по его словам «на протяжении этого времени под моим крылом были многие командиры моджахедов» [135].