Луч

У нее в комнате Денис захотел перевести все дело в шутку, но не посмел. Если сейчас отступить – он не простит себе трусости. Будет ли жизнь потом, после «Луча»? Он понятия не имел. Может быть, это последний шанс?

Комната Элли была типовая, такая же, как у Дениса, только лампы в фальшивом «окне» не были разбиты. За аккуратно задернутыми шторами светлела вроде бы лунная ночь, Денису даже показалось на секунду, что это настоящее окно… Нет, конечно. Светодиоды.

– Иди сюда, не бойся. Я тебя всему научу.

– И много у тебя было учеников? – От страха он сделался развязным.

Элли засмеялась:

– Учеников не было. Был учитель. Иди, иди…

Ее кровать пахла духами и свежим потом. От этого запаха, от ее прикосновений Денис, кажется, вылетел из своего тела и повис под потолком, как скрытая камера, глядя на то, что происходит внизу.

– Я чувствую себя как артист в порнокомедии.

– А ты не спеши.

Он свалился из-под потолка, снова вселился в свое тело и взлетел уже вместе с ним – все вокруг потеряло вес, постель сделалась облаками, Денис барахтался в них, в запахе кожи, духов, бассейна, хотел удержаться подольше, но ударила молния, и пролился дождь. Денис грохнулся с небес, обнаружил у своего лица мягкую белую грудь – и чуть не взлетел снова.

Элли засмеялась. Он приподнялся на локтях:

– Что-то не так?!

– Все хорошо, – она потрепала его по голой спине, как щенка. Он сделал движение, собираясь выбраться из постели, она притянула его к себе и заставила лечь рядом:

– Все хорошо… Мы будто в космосе с тобой. Будто не они… а это мы в космосе.

«ЛУЧ». ЛИЗА

– Как будто мы с тобой одни на всем корабле…

– Пафос-офф, – сонно пробормотала Лиза. – Рычажок вниз.

– Что?

– Ничего, ничего…

Она придвинулась к нему, прижалась лицом к теплой майке на его груди. Закрыла глаза. Вдохнула его запах. Сон не шел, но и так было хорошо: после этого безумного дня. После холода в бесконечных полутемных коридорах. После расчетов, которые больше пугали, чем обнадеживали. Надо же: было тепло и светло, привольно и сыто, и можно было гулять над речным обрывом и кататься на доске в океанских волнах, но все-таки что-то мучило. А теперь каждый день она боится, что придется сокращать нормы хлеба. И, оглядываясь назад, удивляется: чего же нам не хватало?!

Грег был влюблен в нее с той поры, когда ей было пять, а ему семь. Когда ей исполнилось тринадцать, он попытался объясниться и после едкого, неприличного, невыносимо желчного отказа перестал с ней разговаривать. Нормальные отношения у них восстановились незадолго до Аварии, Грег притворялся другом, но Лиза прекрасно видела, что романтических намерений он не бросил.

Авария изменила все. Оставшись одна, под грузом ответственности, она приняла его поддержку, как утопающий принимает первый же спасательный круг.

И оказалось, что всю жизнь с ней рядом был свой, родной человек, а она ненароком чуть не убила его – когда ей было тринадцать, а ему пятнадцать.

– Лиза… а если нам подумать о ребенке?

Она помотала головой, не открывая глаз:

– У нас не хватает ресурсов, лучик. Мы должны восстановить систему, хотя бы стабилизировать… Как можно рожать человека, не зная, что он будет есть через пару лет?!

– Но помечтать-то можно, – сказал он после паузы. – Сын будет похож на тебя, а дочка – на меня. Не нужен генный конструктор, чтобы знать заранее. Мы никого не будем собирать из деталек, судьба решит за нас – кто родится, тот и родится… Лиза, а если мы не восстановим систему, тогда все напрасно и мы…

Она зажала ему рот ладонью: теплые губы, мягкая борода.

– Мы восстановим, лучик, и не смей такое говорить.

После паузы добавила, не удержалась:

– Если бы они учили нас тому, что в самом деле нужно! Тебе повезло, что ты физик и программист. У меня педагогика, сойдет… А зачем нам знатоки древних языков, писатели, художники, зачем нам профессиональные пловцы, если нет бассейна?!

– Предки думали, наша жизнь всегда будет спокойной. Они накачивали нас цивилизацией…

– Они вообще не думали, – сказала Лиза устало. – И давай спать, Грег. Завтра опять… все сначала.

ДЕНИС

Он открыл глаза и долго не мог понять, что случилось. Где он? Дома?!

Он сел рывком. Элли не спала, лежала на боку, ее волосы раскинулись на подушке, как морская трава:

– Ты так задрых… не хотела тебя будить.

Он провел рукой по бедрам и с облегчением убедился, что трусы на месте. За фальшивым окном разгорался новый фейковый день. Седьмой день. Денис вскочил и заметался по комнате в поисках своего телефона.

– На тумбочке, – сказала Элли. В этих двух словах зашифровано было множество смыслов – в голосе, каким они были произнесены.

Денис опомнился. Вернулся в кровать, лег рядом, поцеловал Элли в щеку:

– Прости. Я ненормальный. Все было… здорово. Спасибо тебе.

– Ты ненормальный, – Элли грустно кивнула. – Ну давай, смотри уже статистику, как там наши пупсы?

Денис полежал еще секунду, неловко погладил ее плечо и дотянулся до телефона.