Лучик надежды (СИ)

Разве мог я этим делиться с матерью? Это были уже не переживания неуверенного подростка.

Мое сердце сжималось, становясь тяжелым, когда взгляд её ласковых голубых глаз обращался на меня, будто покровительствуя. Она не понимала, а я никогда не посмел бы ей объяснить, что теперь именно я оберегаю и защищаю её. Мы поменялись местами. И хотя сейчас я с родителями находился на разных сторонах жизни, все же дома я не чувствовал себя виновным в чем-то.

Мои друзья детства и сослуживцы Эдвард Каллен и Эммет МакКарти не могли похвастаться тем же. Нет хуже чувства вины, когда ты невиновен. У Эдварда с войны не вернулось два брата, а старший брат Эммета Бенджамин потерял обе ноги. Эдвард винил себя, что остался не только жив, но и физически здоров, а Эммет каждый день сбегал из дома от жадного несчастного взгляда брата, которому вторили глаза их матери. Я видел эти взгляды, сопровождающие каждый шаг моего друга, когда как-то раз зашел за ним в самом начале после возвращения. Теперь я всегда ждал его около дома на улице…

Я взглянул на сумеречное небо. Мои товарищи уже ждали меня в пабе, смакуя местный стаут, первый бокал которого Майк Ньютон нам всегда наливает за счет пивной. Он не слышал на одно ухо, а его левый глаз больше не открывался, но все же этот поседевший на войне мужчина улыбался каждому клиенту, разговаривая с ним как старый друг. У него не было причин грустить, ведь жизнь была не так уж плоха. Дела в пабе шли хорошо, а его единственная дочь Мария недавно стала невестой сына одного из банкиров Дувра.

Вновь при мысли об этой девушке у меня внутри защемило. Она была одной из тех, при воспоминании о ком, мне хотелось вернуться обратно из чистилища войны. Её образ часто согревал меня во время тревожного сна на сырой земле, а память о первых невинных касаниях и сцеплении рук не давала полностью убить в себе юношеские грёзы и томления мятежной души, желающей первого искреннего взаимного чувства.

Только на самом деле все оказалось довольно прозаично. При нынешней ситуации, когда люди не знали, что у них будет на обед, вполне логично, что выбор красивой девушки пал на более перспективного мужчину, нежели усталый солдат, который не успел окончить даже школу. И пусть один был героем, а второй отсиделся в тылу – у первого было меньше шансов наполнить желудок семьи. На тот скудный паек, что нам полагался раз в неделю, одному-то невозможно было прожить несколько дней, не говоря уже о семье. Мария сделала адекватный выбор, учитывая, что кругом властвовала безработица, а люди дрались даже за черствый кусок хлеба. Я её не винил, отпустив, только на душе все равно скребли кошки от осознания своей никчемности.

Я лишь раз встретил её на улице, когда вместе с товарищами шел из казармы, где мы получили расчетные и новый комплект одежды солдата. Тогда мое сердце впервые за долгое время ликовало.

- Мария! – крикнул я через улицу, вглядываясь в знакомый до дрожи силуэт.

Она повернулась, удивленно глядя на меня, когда я пересек улицу, оставляя друзей позади.

- Джаспер? – она не выдала и сотой доли моей радости. – Вы вернулись?

- Так мир наступил, - констатировал я, отрезвленный её холодностью.

- Ну да, - кивнула Мария и вежливо улыбнулась. – Ах, позвольте вам представить моего жениха мистера Алистера Стенли, - она ухватилась рукой за рядом стоящего мужчину, на которого я до этого даже не взглянул. – Алистер, это мой давний друг мистер Джаспер Уитлок.

Дальше я уже говорил механические фразы, оценив своего одетого с иголочки соперника. Мои новые шинель и сапоги на его фоне выглядели жалко. Я был жалок. Чувствуя ущемленную гордость от их тактичных вымученных улыбок, я попытался скорее закончить эту теперь уже никому не нужную встречу…

Я вновь достал сигарету и поднял ворот старой шинели. В животе неприятно заурчало, напоминая, что сегодня я так и не поужинал. Я с трудом заставил себя не опустить руку в карман, где лежал небольшой кусочек сахара. Надо бы снова с друзьями съездить в деревни и пройтись по домам фермеров. Только вот их и так каждый день осаждали толпы таких голодных. Редкий день, когда нам удавалось купить много продуктов, но без нескольких яиц, хлеба и баночки сливок мы никогда не возвращались, по братски разделяя все между собой.

От голодных мыслей меня отвлек появившийся справа хрупкий силуэт. Я ожидал её, но все же вздрогнул, как только она оказалась в поле моего зрения. Повернувшись, я взглянул на девушку, которая тут же ярко и радостно мне улыбнулась, странным образом преображая все вокруг.

Мисс Элис Брендон.