Лучинушка

– А зачем она вам нужна? – поинтересовалась Надя Осипова.

Однако сидевший рядом с водителем парень с модной стрижкой и небольшой фасонистой бородкой, похожий на голливудского актёра, велел ехать дальше. Водитель, не ответив, закрыл окно, и машина тронулась с места.

– Наверное, опять журналюги пожаловали… – сказала Надя, глядя вслед, – никакого от них спасу.

– Ну, Стешка даёт, прославилась на весь край, до сих пор газеты про неё пишут. Мне бы так… – позавидовала самая молодая из них, Таня Симакова.

– Больно нужна ей эта слава. Она уже не знает, куда от неё деваться. – отмахнулась Надя.

Она дружила со Стешей с самого детства, хорошо её знала и понимала, что нежелание подруги быть на виду, в роли героини очередной, наполовину вымышленной истории, было искренним, а не показным кокетством.

– Да куда там, «не знает куда деваться»…– не поверила Таня, – Вы только посмотрите, какие красавцы её ищут!

– Ну и что с того, что красавцы? Они часок – другой тут покрутятся и поминай как звали, а Митяй опять будет беситься да из Стеши душу выматывать.

– Ещё бы ему не беситься… Посмотрите на него и на этих ребят. Кто он и кто они?

– А толку – то? Эти мальчики из желтых газетёнок наврут с три короба, денежки свои получат и забудут кто такая Стеша. Да они и сейчас – то её имени толком не знают. Думаешь, зря они на такой машине разъезжают?

– Всё равно я бы этого Митяя уже давно гнала в три шеи.

– Вот заимей своего, тогда и гони… – вздохнув, сказала самая старшая из них, тётя Рая Ващенкова, полная женщина с грустным выражением на красивом лице.

Три года назад она схоронила своего мужа Василия Никитича и до сих не могла свыкнуться с этой потерей. Пил он не меньше Митяя. И она тоже во времена его загулов не раз пыталась убедить себя в том, что без него ей жилось бы намного лучше и спокойней, только расстаться с непутёвым мужем не могла, не хватало сил. Да и тот аргумент, что она такая не одна, полдеревни, если не больше, живут так же, а то и хуже, тоже решимости не прибавлял.

Однако, после скоропостижной смерти мужа – его сердце в конце концов не выдержало ежедневных возлияний, оказалось, что есть на свете ещё более страшная вещь, чем усталость и духовное опустошение, вызванное неравной борьбой с зелёным змием, крепко державшем её супруга в своих когтистых лапах – это одиночество.

Их единственный сын Ванечка давно вырос и устроился в городе со своей женой и двумя детками. Сноха Марина, после смерти свёкра и первой же жалобы свекрови на тоску, сразу объяснила открытым текстом, что их квартира слишком мала для того, чтобы принять ещё одного члена семьи. На расширение жилплощади нужны большие деньги, продажа родительского дома погоды не сделает, а брать ипотеку она не согласится даже под дулом пистолета.

Тётя Рая была искренне благодарна невестке за то, что она без лишних обиняков объяснила, что рассчитывать ей нужно только на себя. Да и сама она уезжать из деревни, в которой прошла вся её жизнь, никогда бы не решилась. Тем более после возмутившего всю деревню случая, когда дети сманили своих престарелых родителей в город, а как только закончились деньги, вырученные за их проданную халупу, вернули обратно, подкинув какой – то дальней родне.

А одиночество повсюду следовало за нею по пятам, то и дело указывая на непорядки в хозяйстве. Ведь лишь теперь стало видно, что, хоть и крепко выпивал Василий Никитич, а всё держалось на нём. Нынче же рушится всё, на что ни глянь. И частокол вон как накренился, провиснув на подгнивших столбах, и калитка болтается на одной петле, и ступенька на крыльце того и гляди провалится. А она кругом одна. А уж длинными бессонными зимними ночами одиночество и вовсе сводило с ума, выглядывая из каждого тёмного угла.

Потому, не смотря на больные ноги, она до сих пор и работала на ферме, что длинная ночь значительно укорачивалась за счёт раннего подъёма и позднего возвращения домой. И, если бы бог дал возможность повернуть время вспять, она бы холила и лелеяла своего ненаглядного Васеньку со всей терпеливость и преданностью простой русской бабы до самого последнего своего вздоха, да только не бывать этому уже никогда.

– Ну а какой с этого Митяя толк? – не сдавалась Таня.

– Толк… Во всём то вы, молодые, ищете толк да выгоду. А об том, как жить человеку, у которого нет никогошеньки на всём белом свете, не думаете. Может, поэтому Митяй для неё и есть тот самый Пантелей, с которым, как говорится, душе веселей.

*****

Ворота корпуса, к которому подъехала чёрная машина, были открыты нараспашку. Внутри было пусто, не считая одной бурёнки, стоявшей в дальнем конце прохода, и сидевшей возле неё девушки в белой косынке и белом халате. Остальных коров после дойки выгнали на улицу, где они бродили по загону, жмурясь от яркого солнца и шалея от свободы и непривычно свежего воздуха.

В ближнем углу коровника было отгорожено небольшое, чисто выбеленное помещение, разделённое на две комнаты. БОльшая из них служила бытовкой, а меньшая кабинетом заведующей Варвары Васильевны. Она как раз сидела за столом у окна, и первая увидела незнакомый автомобиль.