Лучинушка

– А ты не помнишь? Ну конечно, это же какую надо иметь память, чтобы запоминать каждого, кого приходилось обслуживать на трассе. А вот мне интересно, эти люди, для которых ты так сладко поёшь, в курсе, чем ты занималась раньше, звезда?

Гроза…. Ночь… Дорога… Наглые, насмешливые лица в полумраке автомобильного салона… Лёха, тянущий её в машину… Серая тень, метнувшаяся мимо… Дикий вопль… Пистолет в его руке… Выстрел и прыжок в пропасть…

События той страшной ночи, которые она так долго и безуспешно пыталась вычеркнуть из своей памяти, промелькнули перед глазами, словно вспышка молнии. Как ни странно, это позволило ей собраться и взять себя в руки. Стеша некоторое время помолчала, глядя ему в глаза, потом спросила.

– А как чувствует себя ваш друг, кажется его звали Лёха? Вы отвезли его в больницу, или оставили умирать на дороге?

– Ты… – он оглянулся, – да я тебя, сучка продажная…

– Что такое? Что же вы не отвечаете? Всё – таки хорошо, что мы с вами встретились. – Стеша встала рядом и взяла его под руку, – Давайте – ка мы с вами сфотографируемся, а то я уже устала ездить в полицию составлять ваши словесные портреты. Адам Викентьевич, вы, как всегда кстати. Не сфотографируете ли нас с молодым человеком на память? Куда же вы?

– Извините, меня ждут. Я сейчас вернусь…

– В чём дело? – спросил Адам Викентьевич, – куда он вдруг так заспешил?

– Он не успел представиться. Только начал говорить комплименты и вдруг вспомнил о каких – то срочных делах. – ответила Стеша, – бывает… А вы его знаете?

– Знаю. Это племянник районного прокурора. Недавно вернулся из Англии.

– Понятно…

– Мне показалось, или он вас чем – то обидел?

– Нет – нет, очень вежливый молодой человек. Хотел познакомиться, но, как вы понимаете, дела прежде всего.

– Вежливый… – хмыкнул Адам Викентьвич.– прокурор уже устал вытаскивать его из историй, в которые этот «вежливый» попадает с завидной регулярностью.

О случае, столкнувшем её с племянником прокурора, Стеша решила рассказать Адаму Викентьевичу на следующий же день. Ей не хотелось, чтобы между нею и этим человеком, принимавшим важное участие в её жизни и относившемся к ней, как к дочери, оставались какие – то недомолвки. Кроме того, она очень боялась, что молодой человек может её оговорить ради того, чтобы отомстить за гибель друга и испортить ей карьеру.

– Единственное, в чём я была виновата, это в том, что сбежала от своего мужа. – заканчивая свой рассказ, Стеша вздрагивала от пережитых заново эмоций, – Я сделала это потому, что устала терпеть его пьяные выходки, потому что поняла, что этот человек, не интересующийся ничем, кроме алкоголя и пьяных компаний, стал мне чужим, и решила начать новую жизнь. Конечно, я сделала большую глупость, рискнув уйти пешком, в ночь, но тот вечер, проведённый в одиночестве, дал мне время и возможность поразмыслить о своей жизни и принять решение. Я знала, если не уйду до утра, работа и повседневные заботы захватят меня снова и всё останется по – прежнему. А эти люди, встретившие меня одну среди ночи на трассе, приняли меня за… в общем, вы меня понимаете. Теперь я боюсь, что они меня оговорят, а больше всего боюсь, что вы им поверите.

– Напрасно вы думаете, что я мог бы поверить этим подонкам. Я знаю, что эти люди, избалованные властью и безнаказанностью, способны на всё, что угодно. Вы поступили правильно, сделав, вид, что не боитесь и даже готовы свидетельствовать против него и его друзей. Однако, вам надо быть настороже. Теперь они вас боятся, и могут пойти на любую крайность, чтобы избавиться от вас, как от опасного свидетеля. Я думаю, вам следует вашу концертную деятельность пока приостановить.

– Я явился с хорошей вестью… – доложил Адам Викентьевич, вручая Стеше огромный букет, а Софье Николаевне пакет с шампанским и фруктами

– Любопытно, с какой же? – спросила Софья Николаевна, освобождая пакет.

– Давайте – ка присядем.

– Раз вы пришли с шампанским, значит нужно доставать фужеры? – спросила Стеша.

– Конечно, моя дорогая, конечно. Вот видите, даже я выбит из колеи… Сегодня у нас есть замечательный повод выпить.

– Вы нас заинтриговали. Нельзя ли сказать вашу новость без лишнего пафоса, как – нибудь покороче и побыстрее…– заметила Софья Николаевна, выкладывая на блюдо вымытые яблоки и виноград.

– Ни в коем случае… – ответил Адам Викентьевич, вставая с наполненным фужером в руке, – говорить об этом походя, между прочим, было бы кощунством. Итак, прошу всех запомнить этот день. Сегодня вы, моя дорогая, наконец – то признаны в законном порядке и с документальным тому подтверждением наследной графиней Степанидой Никитишной Тумановой. Документы будут вручены лично вам немного позже, и, я надеюсь, в торжественной обстановке, подобающей случаю. Виват, ваша светлость Степанида Никитишна!!!

– Это правда? – опешила Стеша, – вы не шутите, я действительно их родная внучка? Каким образом это было доказано?