Лучшая неделя Мэй

Она смотрела, как разряды молнии в течение нескольких минут озаряли ночное небо, затем опустила пластиковую створку иллюминатора. Слава богу, из-за погоды рейс лишь отложили, но не отменили. Теперь, когда они уже были в пути, Франческе не терпелось оказаться в Италии. Самолет должен был прибыть в Рим в восемь тридцать утра, потом на автобусе из аэропорта на вокзал. В Перолу они приедут в районе одиннадцати, если все пойдет по плану. Она как раз успеет помочь маме приготовить обед. Франческа подумала о только что испеченной фокачче, о сладких, сочных помидорах, политых маслом и украшенных базиликом, о козьем сыре…

Рядом с ней зашевелилась завернувшаяся в одеяло Лючия, ноги дочери лежали на коленях Франчески. Во рту девочка держала большой палец, а другие пальчики свернула вокруг носа. Сквозь глухой шум двигателей Франческа могла расслышать слабое причмокивание. Этот звук напомнил ей то время, когда Лючия была младенцем и сосала грудь.

Лука любил смотреть, как она кормит дочку грудью. А после его смерти молоко у Франчески пропало.

Она подняла руку и нажала кнопку вызова. Когда подошла стюардесса, Франческа шепотом попросила принести ей коньяк, per favor.

Суббота

Ожидается переменная облачность и умеренный юго-западный ветер. Дождливый фронт придет с запада и к вечеру накроет все районы. Температура – от 15 до 19 градусов.

Филип

Он зачерпнул ложкой еще немного безвкусных хлопьев, которые Мэй принесла ему сегодня утром, и осторожно положил их себе в рот. За окном спальни было тихое утро, голубое небо после безумств непогоды было чистейшим.

Из-за этой бури ему начало казаться, что он не сможет заснуть. Грохот грома и разряды молнии, ливень, который, по ощущениям, длился не один час. Давненько у них не было такой грозы.

Рядом со слегка приоткрытым окном запел дрозд. Филип всегда любил птиц, любил смотреть, как они сидят на жердочках кормушки, которая раскачивалась из стороны в сторону как раз над окном гостиной. Воробьи, малиновки, щеглы, лазоревки – он сидел и смотрел на них, когда возвращался домой после работы, Эйдин готовила ужин, а дети смотрели телевизор или делали домашние задания.

Куда делась та кормушка? Он сто лет ее не видел.

Филип прожевал хлопья и поднял чашку, чтобы сделать глоток. Сегодня воскресенье. У Мэй сегодня работы нет – она будет дома или, что более вероятно, в саду, если, конечно, дождь не помешает. Хорошо, что она вчера до дождя покосила траву на лужайке. Справедливости ради, оба сада, перед домом и позади него, были ее заслугой. Несомненно, у нее талант. Она знала, что с чем будет хорошо смотреться, что нужно убрать, а что подрезать.

По идее, Филип должен радоваться за нее, раз она зарабатывает на жизнь тем, что приносит ей удовольствие. Но убираться в чужих домах, мыть там окна – это, определенно, переходило всякие границы. Выгуливать собак – это уже совсем чересчур.

Он услышал заставку новостей и увеличил звук радио, которое стояло на прикроватной тумбочке. В основном разговоры про север – интересно, это когда-нибудь закончится? Очередной наркодиллер схвачен в Дублине, снова бомбежки на Ближнем Востоке. А потом Филип вдруг услышал слово «Килпатрик» и стал слушать внимательнее.

«…вчера вечером было совершено нападение на владельца местного магазина. Бернард Мейси, сорока пяти лет, находится в критическом состоянии после жестокого нападения в собственном цветочном магазине вчера около шести часов вечера. По словам владельцев других магазинов, помещение мистера Мейси регулярно громили на протяжении последних нескольких недель. Сотрудники полиции обращаются ко всем, кто находился в это время неподалеку, с просьбой прийти и…»

Бернард – разве не так зовут парня, который живет в соседнем доме? И у него как раз цветочный магазин. Это, должно быть, про него говорят. Жестокое нападение. Они сказали, он в критическом состоянии? Никому такого не пожелаешь, даже…

Раздался стук в дверь, и появилась голова Мэй.

– Ты закончил?

Филип бросил на нее взгляд.

– Я только что слушал радио. Ты слышала новости?

– Нет.

– Ну, похоже, кто-то напал на парня из соседнего дома.

– Что? На какого парня? На кого было нападение? – Мэй спешно подошла к окну и посмотрела на соседний сад. – Что они сказали?

– Они сказали, что было нападение на какого-то Бернарда, у которого есть магазин. По их словам, все плохо.

– О господи, он в порядке?

И до того, как Филип успел раскрыть рот, она уже пробежала половину ступенек вниз, оставив его придавленным подносом, словно в западне.

Мэй

Никого нет. В доме тишина. Как же все выяснить?

Ребекка. Мэй позвонила ей сразу же, как только вернулась в свой дом.

– Да, это ужасно. Судя по всему, нападение ничем не было спровоцировано. Они опросили сотрудников близлежащих магазинов, но, похоже, никто ничего не видел. Все случилось прямо перед закрытием, около шести.

– Как Бернард?

– Очевидно, плохо, они говорят, что в критическом состоянии.