Лучшая половина мафии

Софии пришлось ждать целый час до открытия приюта и еще полчаса, пока святой отец, который им управляет, сможет ее принять. Он извинился, что отнял у нее так много времени. Когда София объяснила цель своего визита, священник выразил сожаление, что не может быть ей полезен, так как возглавляет приют только последние десять лет. Он вышел и вскоре вернулся с пожилой монахиней. Монахиня принесла толстую тетрадь, на обложке которой были перечислены имена и указаны даты.

София внешне оставалась спокойной, но ее сердце билось так сильно, что она боялась потерять сознание. Монахиня открыла тетрадь и начала листать страницу за страницей. Потом она показала определенные страницы священнику, тот склонился над тетрадью, стал читать и нахмурился. Не глядя на Софию, он спросил монахиню, есть ли еще какая-нибудь информация по этому вопросу и был ли он как-то разрешен. Та покачала головой и украдкой бросила сочувственный взгляд на Софию.

— Скажите, моего сына привозили в ваш приют? Прошу вас, расскажите мне…

Монахиня смотрела не на Софию, а на священника, и София почувствовала неладное.

— У нас есть записи за первые пять лет жизни вашего сына — те годы, что он жил у нас.

София подалась вперед.

— А что потом? Его усыновили? Вы можете назвать мне приемных родителей?

Священник молча кивнул монахине. Та положила руки ладонями на стол, как будто нуждалась в поддержке, чтобы заговорить.

— Хотя с тех пор прошло много лет, я помню вашего сына. Когда я сюда поступила, ему было года четыре, может, пять. Бывало, после занятий в воскресной школе мы выводили детей на пикник. Недалеко от приюта стоял передвижной парк аттракционов, которым заправляли цыгане. У детей не было своих денег, чтобы кататься на аттракционах, но некоторые контролеры по доброте своей разрешали им кататься бесплатно. Ваш мальчик… он был очень своенравным. Когда нужно было уходить, он очень разозлился и сбежал обратно на аттракционы. Признаюсь, мы не сразу его хватились — сами понимаете, у нас было пятнадцать детей. Мы вернулись и пытались его найти, а вечером заявили в полицию. Мы сделали все, что в наших силах, ради того, чтобы полиция могла продолжить расследование, луна-парк даже задержали на неделю…

— Он погиб? — еле слышно спросила София.

— Мы не знаем, тело не было найдено. Мальчик бесследно исчез. Полиция продолжала поиски несколько месяцев.

— Вы были очень добры, спасибо, — пробормотала София. У нее было при себе лишь немного денег, а выписать чек она не осмелилась, поэтому она сняла с пальца кольцо с бриллиантом.

— Прошу вас, примите это кольцо, за него можно получить большую сумму. Когда я оставляла моего мальчика в приюте, у него на шее был золотой медальон в форме сердечка. Вы не помните, медальон все еще был при нем?

Монахиня задумалась, теребя нательный крестик.

— Да, я припоминаю… Частенько он перед сном еще качал им перед собой вот так. — Она взяла крест за цепочку и покачала из стороны в сторону.

* * *

Выезжая из Катании, София была погружена в свое несчастье, как в кокон. Выйти на след владельца абонентского ящика она даже не пыталась, мысли ее были бесконечно далеки от этого. Возвращаясь в Палермо, она была как в тумане и едва не пропустила момент, когда пора было заправляться. В последнюю минуту она спохватилась и завернула на бензоколонку. Пока рабочий заправлял ее машину, София поневоле слушала поп-музыку, оглушительно ревущую из радиоприемника. Внезапно песня была прервана экстренным выпуском новостей. Диктор сообщил, что во время утреннего заседания суда Пол Каролла был убит выстрелом в голову. Эта новость настолько поразила Софию, что вывела ее из оцепенения. Она стала слушать дальше и узнала, что по обвинению в убийстве арестована пожилая женщина.

Тереза обнаружила фотографии Данте и прочла приложенные к ним записи Марио Домино. Воодушевленная тем, что ей удалось без помощи Софии установить личность загадочного Витторио Розалеса, она поспешила в кухню, прихватив с собой записи Домино.

— Роза, Мойра, вы где?

На кухне работал телевизор, диктор программы новостей читал обзор последних событий. Услышав имя Пола Кароллы, Тереза прибавила звук. В это время на кухню вошла Мойра.

— Ты меня звала?

Тереза повернулась к ней, на ее лице застыло потрясенное выражение.

— Бог мой, Мойра, кажется, мама убила Пола Кароллу.

Комиссар Пирелли пытался осмыслить события сегодняшнего утра. Он знал, что Каролла действительно показал на своего сына, назвав того не Джорджио, а Лукой, однако ему по-прежнему не удавалось найти никаких следов этого загадочного сына. В Америке факт рождения ребенка у Евы Кароллы не был зарегистрирован, но, может, эти сведения есть на Сицилии? Пирелли уже протянул руку к телефонной трубке, когда в дверь постучали.

— Войдите, — крикнул Пирелли, не поворачивая головы, в полной уверенности, что пришел его помощник. Но вошедший молчал. Наконец Пирелли все-таки повернулся к двери — и тут же быстро повесил трубку и встал.

— Прошу прощения, синьора, вы хотите со мной поговорить?

София Лучано замялась в дверях. Пирелли обошел вокруг письменного стола.