Лучшая зарубежная научная фантастика: Император Марса

– Да, конечно, знаешь. Но ты читал официальную историю и думаешь, что он просто удачливый финансист. Ничего подобного. Он вел игру против рынка, играл доверием других трейдеров, принимая безумные позиции – чистый блеф. Только это не был блеф. Его никто не мог перехитрить. Он был способен убедить тебя, что ты упускаешь сделку века, или уже ее упустил, или что перед тобой открытая дорога. Случалось, что то, в чем он убеждал, было правдой. Чаще – чистым блефом, что обнаруживалось, когда ты заключал с ним сделку, которая приносила ему такие деньги, каких ты в жизни не видывал, а тебе оставалось хвататься за голову и обзывать себя дураком. Когда он стал проделывать подобные штучки с Национальным банком, играть с долларом, разорять федералов – ну, тогда мы все поняли, что он особенный, из тех, кто способен выдавать сигналы, идущие прямо в подсознание, минуя критическое осмысление.

– Жутко.

– О, да. Очень. В другие времена его бы сожгли за колдовство или вручили бы обсидиановый нож для вырезания сердец. Но вот какое дело: ему никогда, никогда не удавалось провести меня. Ни разу.

– И ты еще жива и можешь об этом рассказать?

– А ему это нравилось. Его поле, искажающее реальность, перекручивает и внутренний ландшафт. Ему потому трудно понять, что ему нужно, чего хочется, а что испортит настроение. Я незаменима.

Леону в голову пришла страшная мысль. Он промолчал, но Риа, как видно, что-то заметила по его лицу.

– Что с тобой? Скажи.

– Откуда мне знать, что ты на уровне? Может, ты водишь меня за нос? И все это выдумала – про реактивные ранцы и остальное? – Он сглотнул слюну. – Прости. Не знаю откуда, но вот втемяшилось в голову.

– Законный вопрос. А вот тебе другой, поломай-ка голову еще. Откуда тебе знать, если я не на уровне и вожу тебя за нос?

Они неловко посмеялись и сменили тему. И приземлились на парковой скамейке рядом с семейством танцующих медведей.

Жадно любуясь ими, Леон заметил:

– Они выглядят такими счастливыми. Вот чего я не пойму. Как будто танец – тайная страсть любого медведя, а эти трое просто первыми догадались, как зарабатывать на жизнь любимым искусством.

Риа промолчала, глядя, как три гиганта с неуклюжим изяществом откалывают коленца, в которых явно читалась радость. Музыка подстраивалась под движения медведей – программа без устали искала звуки, доставляющие им удовольствие. Бренчащий легкий мотивчик на отрывистый ритм раз-два, раз-два-три-четыре-пять, раз-два, под который медведи покачивались, словно пьяные. Наблюдать за ними было забавно, как за выводком щенков.

Леон почувствовал ее молчание.

– Такие счастливые, – повторил он. – Это самое странное. Не то что смотреть на дрессированного слона. Те на старых видео кажутся, понимаешь… кажутся…

– Равнодушными, – подсказала Риа.

– Да. Не несчастными, но видно, что жонглировать мячом для них не забавнее, чем для лошади – тащить плуг. А посмотри на этих медведей!

– Ты заметил, что на них никто не смотрит подолгу? – спросила она.

Он заметил. Соседние скамейки пустовали.

– Думаю, потому, что они такие счастливые, – продолжала Риа. – Весь фокус наружу. – Она сверкнула зубами и снова стала серьезной. – То есть видно, что можно создать медведей, которые получают мозговое вознаграждение от определенного ритма, хорошо их кормить, снабжать мелодиями в нужном количестве – и ты получишь счастливое семейство танцующих медведей, мирно сосуществующих с людьми, спешащими на работу, с людьми, несущими покупки из магазинов, катающими коляски с детьми, целующимися на скамейках…

Медведи отдыхали, завалившись на спины и свесив языки.

– Мы их сделали, – сказала Риа, – хотя я не советовала. Не слишком тонкая шутка. Как комментарий к жизни общества, как мультяшная кувалда с огромной головкой. Но создатель пробился к Бюлю – он был исполнительным директором компании из нашего портфолио, а генное искусство для него – любимое хобби. Бюль решил, что финансирование его замысла может вывести на интересные субподряды, и так оно и вышло. Но посмотри на них.

Леон посмотрел.

– Они такие счастливые.

Риа тоже посмотрела.

– Да. Медведи не должны быть такими счастливыми.

Кармела при виде его, как всегда, просияла, но что-то было не так.

– Что? – спросил по-испански Леон. Он завел привычку говорить с ней по-испански. Потому что язык у обоих ржавел без применения и потому, что так у них создавалось подобие общего секрета.

Секретарша покачала головой.

– Все в порядке?

Он имел в виду: «Нас не закрыли?». Фирма могла закрыться в любой момент, без предуведомления. Это он понимал – это все понимали. Деньги, на которых они держались, были автономными и непостижимыми: чуждая сила, скорее эмерджентное[62] свойство, чем воля.

Кармела опять покачала головой:

– Мне не по чину о таком говорить.

Тут Леон совсем уверился, что все пропало. Когда это Кармела вспоминала о своем чине?

– Ты меня пугаешь, – сказал он.

Она кивнула в глубину офиса. Леон заметил три плаща, висящих на прекрасной анахроничной вешалке у ворот древнего храма, отделявших приемную от остальных помещений «Эйт».