Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

– Что?! Братья Рэнсомы?

– Да, Кастор и Поллукс.

Мысли Гамильтона метались в беспорядке. Близнецы торговали оружием, причем продавали его, как выяснилось несколько лет назад к потрясению великих держав, не только тому государству, к которому принадлежали (учитывая, что они родом из северной части колумбийских колоний, это могла быть Британия или Франция), или хотя бы тому, чье гражданство приняли впоследствии, – но кому угодно. После того как великие державы обнаружили это и объединились против них, поступив с близнецами так же, как с любой угрозой для равновесия, их представители в один момент исчезли из своих кабинетов в мировых столицах и принялись продавать с любых прилавков всем желающим: бунтовщикам, наемникам, колонистам. Торговать своими услугами, словно проститутки. Сами близнецы никогда не показывались на публике. Говорили, что они уже скопили достаточно средств, чтобы начать разработку нового, собственного оружия. Каждый месяц возникали слухи, будто одна из держав снова втайне заключает с ними сделки. Британия, конечно, на такое никогда не пойдет, но голландцы или испанцы?

– Они-то как сюда замешаны?

– Когда я шла со своим первоначальным заданием и уже пересекла полгорода, подо мной и моим эскортом раскрылась такая же кроличья нора, как та, в которую мы только что провалились.

– Они могут это делать?

– По сравнению со всем остальным, что они могут делать, это ничто. У них были наготове собственные солдаты – солдаты в форме…

Гамильтон услышал в ее голосе отвращение – и не мог не добавить к нему своего. Этот вечер начинал казаться каким-то кошмаром; рушилось всё, в чем он был уверен. Он поминутно терял почву под ногами, а тем временем перед ним раскрывались всё новые ужасные возможности.

– Моих сопровождающих перебили, но у них тоже были потери. Тела они забрали с собой.

– Видимо, место им тоже потом пришлось прибрать.

– Меня притащили к братьям. Не знаю, в каком это было городе; может, и в другом. Я собиралась произнести код, чтобы отключить себя, но они оказались готовы к такому повороту. Они ввели мне что-то такое, что вызвало незамедлительную глоссолалию. На мгновение я решила, что сделала это сама, но потом поняла, что не могу остановиться, что болтаю всякую ерунду – всё, что есть у меня в голове, всякие глупые и стыдные вещи… – Она замолчала, переводя дыхание. – Твое имя тоже прозвучало.

– Я не собирался спрашивать.

– Но я не рассказала им о том, что находилось у меня внутри. Чистая удача. Потом я вырвалась от их головорезов и попыталась вышибить себе мозги об стену.

Он накрыл ладонью ее руку – совершенно бессознательно. Она не возражала.

– Никому не рекомендую такой способ. Скорее всего, это вообще невозможно. Правда, я успела долбануться только два раза, прежде чем меня опять скрутили. Они собирались колоть мне эту дрянь до тех пор, пока я не выболтаю нужные слова, после чего они смогли бы с помощью осматривающего устройства увидеть карту. Меня заперли в какой-то комнате и всю ночь записывали то, что я болтала. Довольно быстро это превратилось в сплошную скукотищу.

Слушая ее, Гамильтон понемногу начал успокаиваться. Он с искренним наслаждением предвкушал возможность в ближайшем будущем сделать больно кому-нибудь из этих людей.

– Я поставила на то, что, когда пройдет достаточно времени, а я так и не скажу ничего интересного с точки зрения политики, они бросят за мной следить и станут просто записывать. Я выждала столько, сколько смогла оставаться в здравом уме, а потом бросилась к одной из стен. Нашла силовой кабель и запустила туда пальцы. Хотела бы рассказать тебе об этом побольше, но с того момента я ничего не помню, до тех пор пока не очнулась и не обнаружила, что нахожусь в гигантском пространственном экипаже. Я пришла в себя в лазарете, подключенная ко всевозможным аппаратам. Мои внутренние часы говорили, что миновало четыре года, – я решила, что это ошибка… Я проверила пакет у себя в голове – печати были не тронуты. Вокруг пахло дымом. Как смогла, я отключила подачу лекарств и спрыгнула с постели. Там было еще несколько человек, все мертвые или без сознания… Очень странные раны, как будто у них обсосали мясо с костей… В наружном коридоре тоже валялись тела – экипаж в этой их дурацкой форме. Но все же штуковиной кто-то управлял, потому что когда я заглянула в их внутреннюю вышивку, три кресла были заняты. Думаю, они летели с абсолютным минимумом личного состава, просто пытаясь добраться до дома – трое выживших после того, что у них там случилось. Мы приблизились к земной орбите под большим углом, и корабль принялся выкидывать всевозможные фальшивые флаги и паспорта. Тогда я спряталась рядом с бортовым люком и потом, когда экипаж прибыл на одну из датских высотных станций, дождалась, пока туда ворвется спасательный отряд, и выбралась наружу.

В голосе Люстр появились просительные интонации, словно она искала у него подтверждения, что больше не спит.