Лучшая зарубежная научная фантастика

Все это продолжалось уже несколько «эр». Вначале была Паника, когда обитатели Тей неожиданно осознали, что гравитационные волны, расходящиеся по водам гигантского океана, покрывшего всю планету, порождены массивными, искусственными объектами, приближающимися к ней почти со скоростью света. Потом наступил черед Отрицания, когда власти решили, что будет разумней сделать вид, что в их солнечную систему вовсе не вторглись восемь с чем-то там сотен космических кораблей, каждый из которых превосходил размерами собственные луны Тей. Вторглись и ровными рядами расположились возле Бефиса. Когда же стало очевидно, что Отрицание просто бессмысленно, началась эра Переговоров — впрочем, это название оказалось пустым звуком. В космос были отправлены несколько спутников, которые должны были произвести разведку и попытаться установить радиосвязь с пришельцами — но те и по сей день оставались немы, как лед. Поскольку ни один из зондов не был ни обстрелян, ни провалился в искусственную черную дыру, ни подвергся еще какой-нибудь форме уничтожения, которые в изобилии выдумывала желтая пресса, пришло время для Первого Шага. А затем и Разочарования, когда выяснилось, что гости со звезд в основном представляют собой нанообразования, свободно плавающие в глубинах искусственных океанов восьмисот двадцати шести колоний, и множественные тела охватываются Одиноким разумом; для Анприн же стало неожиданностью, что примитивные гоминиды, населяющие покрытую черными водами планету, вмещают несколько личностей в одном теле. Оба народа объединяло только одно. Вода. Она струилась сквозь их историю, в ней плыла их экология, без нее были немыслимы их организмы.

Поскольку полет на околосветовой скорости отнял у Анприн сто двадцать лет, колонии отчаянно нуждались в возобновлении запасов воды; по сути, эти корабли представляли собой парящие в невесомости огромные капли, которым не давала улетучиваться прочная скорлупа из усиленного при помощи нанотехнологий льда. И как только все это было осознано, началась эра Переговоров — самая долгая и самая сложная из всех. Почти три года ушло только на то, чтобы заложить основы для взаимопонимания: Анприн, древняя раса великого Клейда, давным-давно обрели коллективный разум, с незначительно выраженными самоосознанием и личностными отличиями отдельных особей; они просто не знали, к кому обратиться и от кого просить помощи, не понимая политического строя разделенного на множество наций и раскиданного по многочисленным архипелагам населения четвертой планеты в Солнечной системе.

И вот теперь Переговоры сменились Свободной Торговлей. Колонии Анприн собирались истратить последние капли топлива, чтобы уйти с орбиты газового гиганта и направиться в глубь системы. Но их целью была не Тей, а соседняя Теяфай — огромный океан без единого кусочка суши, чья глубина достигала сотни километров. Это был мир чудовищной гравитации и никогда не утихающих штормов. В результате гравитационной игры двух гигантских миров Теяфай сместилась ближе к светилу еще за миллиард лет до того, как эту солнечную систему обнаружил корабль, принесший семена жизни. Солнечный ветер сорвал с нее планетарную атмосферу и растопил льды, создав тем самым океан — глубокий и черный, словно ночной кошмар.

По всей видимости, именно обнаружив при помощи интерференционных телескопов обилие воды в этой системе полмиллиона лет тому назад, народ Кан-Бет-Мерей и решился отправить в путь к новому обиталищу пять сотен медлительных кораблей-семян, движимых солнечными парусами. Кан-Бет-Мерей были фанатичными приверженцами теории вселенского распространения жизни, придерживавшимися безусловного догмата Клэйда, гласившего что заселение галактических просторов разумными существами — единственная надежда предотвратить физическую гибель пространства-времени.

Даже если десятки тысяч биологических «посылок», дождем пролившихся на Теяфай, и смогли породить там жизнь, зонды, запущенные с Тей, так и не смогли ничего обнаружить. По счастью, Кан-Бет-Мерей сумели внести определенные коррективы в курс остальных кораблей, и те приводнились на крошечной синей жемчужине, расположенной чуть дальше от солнца, — слезинке, когда-то отделившейся от огромной Теяфай.

Примерно сто тысяч лет тому назад сами Кан-Бет-Мерей вошли в фазу постбиологического развития, перейдя на тот уровень, где уже не могли поддерживать связь ни с народом Тей, ни даже с Анприн.

— Что-нибудь видишь? — вновь раздался голос снизу.

«Парус Светлого Ожидания» вырвался из сияющего планктонного поля, и океан теперь казался черным и безбрежным. Правда, небеса и воды посветлели; звезды словно застеснялись фонарей на кораблях, расположившихся ближе к горизонту.

— А уже пора? — отозвался Птей.

— Да уж пять минут как.