Лучшая защита

Решение никак не приходило. Влад в очередной раз проверил «внешний» обзор. Ничего. Зонд молчал. Скорее всего, десантники его обнаружили и расстреляли. Медлить было нельзя. Влад сел спиной к каменному ограждению балкона и поднял ракетный «Наган»…

В эту минуту из тоннеля донеслись три или четыре мощных взрыва, а затем еще десяток взрывов послабее.

Эта музыка Фирсова обнадежила. Он включил комп на прием и сунул в ухо горошину боевого приемопередатчика. — …И что характерно, ничего не боятся. Показываешь им «ружо», а они знай себе гребут золотишко. Невменяемые, одним словом… Командир, если слышишь, не стреляй. Свои.

— Слышу тебя, Крематорий. Где вы задержались?

— Пытались порядок на том конце пещер навести, да все без толку. А потом Коробок нас разыскал. Ситуацию обрисовал. Вот мы и прилетели попутным штурмовым авиатранспортом. А «коробочки» модулями с «Пеликана» сюда забросили.

— Кто с тобой? Все?

— Ну… не так чтобы все…

— Но основные всегда на месте, — подал голос Жданов.

— Основной теперь я, — вмешался Агеев. — Командир, ты правильно фугасы закладываешь, по схеме?

— Какая схема? — Фирсов рассмеялся. — Ядерные мины…

— Ну и что? Во всем должен быть порядок, — рассудительно ответил дядя Бум. — Вот у Клюева спроси…

— Надо «дудки» врубать, прямо отсюда. — Клюев первым оказался на балконе и уселся за ограждением рядом с Владом. — Некоторые из старателей уже совсем близко… Здравия желаю.

— Привет, Дед. — Фирсов радостно хлопнул рядового по плечу. — Хорошо бы сразу по нескольким коридорам двинуть.

— Ну и двинем, — слева присел Крематорий. — Мы ж теперь на трех «коробочках». Психотронные генераторы на всех трех стоят. Охватим «зоной страха» весь поперечник и «выдавим» народ на свежий воздух, всех до единого, не сомневайся.

— Тогда сгоняйте машины вниз, — махнул рукой Влад. — Прежде чем двинемся в путь, надо роботов добить.

— Роботов? — удивился Прахов. — Что-то новенькое… И как они в бою?

— Вполне, — указал за спину Влад. — Можешь сам посмотреть.

— Я после… запись посмотрю, — усмехнулся Крематорий и скомандовал: — Коробок, Жданов, пошли вперед! «Ноль первому» на помощь. А то он скоро перегреется…

14

«…- Я знаю, что с точки зрения землянина, офицера, мой поступок не имеет оправданий. Я нарушил присягу. Я не прошу меня простить. Но, если вам действительно интересно понять мотивы, попробуйте встать на мое место.

— На место айринца?

— Не обязательно. Вот вы москвичка, но работаете в „Мировых новостях“ в Стокгольме. Кто вы в первую очередь: гражданка Объединенных Наций или русская?

— Для меня это не имеет значения.

— Верно. Потому что на вашу родину никто не нападает. А случись такая неприятность, начни авиация доблестной армии Наций бомбить Москву, на чьей вы будете стороне?

— Честно говоря, не знаю… Но ведь вы даже не бывали на Айрин до первой кампании. И в ту войну вы сражались на стороне Наций.

— „Рудная война“ была справедливой. Мы усмиряли распоясавшегося диктатора. А нынешний кризис был спровоцирован правительством Земли. Агрессия прикрывалась заведомой ложью.

— Но вы же не знали заранее, правда это или ложь?

— Не знал, пока не высадился на Айрин. Здесь все стало ясно, и я принял единственно возможное решение — ушел в сторону.

— В сторону? То есть заняли нейтральную позицию? Как же вы объясните инцидент на складе ядерных боеприпасов? Вы помогали айринцам схватить Фирсова. И это им почти удалось.

— Почти — не считается, сударыня. Позже я помог Фирсову найти второй вход в пещеры.

— Это тоже не считается, ведь вы знали, что там есть охрана и в одиночку майору не пробиться.

— Нет, я этого не знал. Но в любом случае одно компенсировало другое, и в дальнейшем я сохранял полный нейтралитет.

— В знак протеста?

— Если угодно…

— Как вы думаете, оценит ли вашу позицию трибунал?

— Это не имеет значения. Я готов к любому приговору.

— Даже к расстрелу? Ведь вы совершили свои… проступки в военное время, и судить вас будут по его законам.

— Я готов.

— А вы уверены, что вторжение на Айрин было действительно несправедливым, что Лефлер и в самом деле не готовился нанести удар по Земле?

— Абсолютно.

— Как же вы объясните находки спецгруппы? Фирсов утверждает, что боевые роботы — это новые разработки военных инженеров Лефлера, а значит, они вполне могли заниматься и конструированием гиперракет.

— Это не доказано. Роботы — полевое оружие. Его разработка не запрещена даже Лефлеру. Гиперракеты — совсем другое дело, это оружие стратегическое. Но мы так и не нашли ни самих ракет, ни признаков, что их изготавливали.

— Как же вы объясните устроенную айринским правительством „золотую провокацию“? Неужели это была самодостаточная акция и не подразумевалось, что за ней последует военный удар по Нациям?

— Спросите у Лефлера. Но лично я так не думаю…»