Лучше бы я был холостяком

– Она никогда раньше себе такого не позволяла. Если задерживалась, то всегда предупреждала подруг и тем более родителей…

– Мало ли какие обстоятельства…

– Моя интуиция меня не обманывает. Мне кажется, она погибла…

– Не стоит раньше времени впадать в панику.

– А ведь Дашенька совсем мало пожила… Она чуть младше меня. Мы почти ровесницы.

– Я знаю, Ларочка. Но не нужно думать о плохом…

– Она действительно была моей лучшей подругой.

– Я знаю. Мне ее очень жаль, но надеюсь, что ничего серьезного не произошло, – полушепотом произнес я. – Не хорони человека раньше времени. Все образуется.

– Мы даже учились в одном классе, – не обращая внимания на мои слова, продолжила Лариса.

– Мне это известно. Ты показывала школьные фотографии, – монотонным голосом произнес я.

– Мы всегда с ней всем делились…

– Это верно!

На моем лице наверняка отразилась саркастическая ухмылка.

– Мы были как две сестры, – вновь сказала Лариса.

– Конечно, лапушка моя.

– Я всегда чувствовала, что виновата перед ней. Я даже знала, что она в тебя влюбилась.

– Ты говоришь глупости.

– Она любила тебя. Это было слишком заметно.

– Мы с ней абсолютно разные люди, – ответил я. – Между нами если и могли быть, то лишь чисто дружеские отношения.

– Сознайся. Ты не раз мечтал залезть ей под юбку?

– У тебя пропала подруга. Ты сильно расстроилась, но это не должно стать причиной нашей размолвки, – резонно подметил я. – Сейчас не самое подходящее время для выяснения подобных отношений. Давай не будем ссориться. Иди ко мне, моя девочка! Иди ко мне, я тебя пожалею…

Я крепко обнял Ларису и поцеловал ее в шейку.

Я не скажу, что после этого разговора мои отношения с женой резко изменились в ту или иную сторону. Так или иначе, мы уже давно потеряли первоначальный интерес друг к другу. Мы жили по инерции. Без возвышенной любви и без лишней ревности. Мы старались не досаждать друг другу и довольствовались тем, что имели. Мы были благопристойной семейной парой, которая никогда не выносила сор из избы на всеобщее обозрение. В придачу ко всему, я с каждым днем все больше страдал от назойливого желания прийти на место преступления. Я не могу объяснить истинную причину подобного явления, но никак не мог избавиться от этого тягостного чувства. Разумеется, я понимал, что ни в коем случае не должен поддаваться своему воспаленному сознанию. Извилистая тропинка к месту убийства Дарьи Холстовой могла стать началом дороги, ведущей в тюремную камеру. Мне было бы сложно объяснить криминалистам свое появление возле изуродованного трупа. Ничего удивительного в том, что когда Лариса объявила о ее смерти, я даже не рискнул прогуляться возле Васильевских озер, чтобы убедиться в том, что труп Дашеньки все еще находится на прежнем месте.

– В ближайшие выходные состоятся похороны, – с дрожью в голосе оповестила Лариса.

– Значит, твоя подруга на самом деле погибла? – спросил я, изо всех сил стараясь скрыть собственный страх перед разоблачением.

– Ее будут хоронить в закрытом гробу.

– Слишком много времени прошло со дня смерти? Труп начал разлагаться…

– Не в этом дело. Она сильно изуродована и ужасно обгорела…

Произнеся эти слова, Лариса как-то странно на меня посмотрела. Этим взглядом она словно спрашивала: разве тебе это неизвестно?

У меня появилось ранее неведомое ощущение. Я чувствовал, как теряю всякую способность соображать.

– Ты почему так испугался? – продолжая смотреть на меня все еще неестественно пристальным взглядом, поинтересовалась Ларочка.

– Вообще-то мы говорим не о том, как приготовить праздничный пудинг, – не придумав ничего лучшего, сказал я. – Надеюсь, ее убийцу задержали?

– Дашенька погибла в автомобильной аварии. С группой друзей направлялась на пикник. Водитель не справился с управлением…

Я чуть ли не вскрикнул от нахлынувшей на меня радости. Похороны посторонней женщины, чей труп был ошибочно опознан как труп Дарьи Холстовой, избавлял меня от справедливого возмездия.

– Ты не хочешь пойти со мной и проводить ее в последний путь? – спросила Лариса

– Нет, дорогая! Извини, но я слишком близко принимаю к сердцу горе родных и близких. Мне не нужны стрессовые ситуации. К тому же будет лучше, если Дашенька навсегда останется в моей памяти молодой цветущей женщиной.

Однажды я где-то слышал, что убийца обязательно приходит к могиле своей жертвы. Именно по этой причине предусмотрительно исключил собственное присутствие во время прощальной церемонии.

– Милая, ты ведь знаешь, что я почти не был знаком с твоей подругой, – сказал я. – Мое появление на кладбище будет в некоторой степени даже кощунственным. Ее смерть никоим образом не задевает мои чувства…

Я невольно смутился и добавил:

– Надеюсь, ты меня правильно понимаешь? Она твоя лучшая подруга, а я совершенно чужой для нее человек…

– Ты прав, – согласилась Лариса. – Там будут только ее родственники и самые близкие друзья. Тебе действительно там нечего делать. Она моя подруга, и я обязана с ней проститься.