Лучше бы я согрешила

— Да, конечно, заходи, — торопливо ответила я, шире открывая дверь. — Добрый вечер. А как ты здесь оказалась?

Она прошла к вешалке, сняла шубку, сапоги, и мне сталo видно, что Ира сильно похудела. На ней было серо-синее вязаное платье, которое пару лет назад я отправила Анюте для девочек. В неярком свете лампы прихожей показалось, что и макияжа нет, длинные волосы аккуратно заплетены в косу. Передо мной была совсем девочка, вовсе не та высокомерная девица, пытавшаяся два месяца назад выглядеть взрослой. Ирина несмело улыбнулась, сцепила перед собой ладошки и снова несмелo пожала плечами.

— Я изменилась? — негромко спросила меня племянница.

— Да, изменилась. Просто совсем другой человек.

— Лучше стала?

— Ириша, разве от внешности зависит, лучше человек стал или хуже? Как ответить на твой вопрос?

— Я поэтому и приехала. Мне очень надо с тобой поговорить.

— Проходи. Может, чаю хочешь? Или ещё чем угостить?

— Чай горячий. И чувствую, как пахнут булочки с маком. Твой фирменный рецепт?

— Да, напекла для родителей, Архип им повез. У меня тут осталось несколько штук. Угощайся.

— А можно с собой одну булочку? Меня там, в машине ждут.

— Да? А что же ты его с собой не позвала?

— Не стоит. Это мой разговор с тобой.

Ира, не садясь, выпила пару глотков, будто «для храбрости», и поставила чашку на стол; сделала несколько шагов ко мне, останoвилась, потом протянула руку и, дотронувшись до моего локтя, чуть сжала.

— Прости меня, тетя Стася. Я обидела тебя. Мне стыдно. И ещё более самой противно оттого, что я хотела задеть тебя, сильнo старалась. Прости.

— Да ладно тебе… Ты из-за этого проехала такое расстoяние? Могла же просто позвонить.

— Нет, не могла. Я в глаза говорила гадости, вот в глаза и должна была попросить прощения. Мама же рассказала тебе, что я себе возомнила о будущей жизни?

— Нет, Аня не особо распространялась на эту тему. Сказала только, что у тебя любовь. Я так понимаю, ты с ним приехала?

— Да, на маминой машине. Он за рулем. Понимаешь, тетя Стася, — произнесла Ирина и немного замялась, словно подбирала слова, — это, как с твоим пальто: я захотела натянуть наряд не по размеру. И ведь понимала, что глупость делаю, что человек ко мне ничего не испытывает, кроме братски-дружеских эмоций, но тем сильнее хотела настоять на своем. Затмило мне разум. Не то пальто пыталась присвоить. И очень рада, что пелена упала с глаз. Мама права, нет ничего важнее любви, без нее только раздражение и вранье. Ты простишь меня?

Я улыбнулась и осторожно притянула ее к себе, чувcтвуя, как она тоже обнимает меня и облегченно вздыхает. Трудно было представить, чего ей стоило это признание.

— Конечно, Иришка. Всякое бывает. Люди ошибаются, и это не зависит от возраста. Уж о моих-то ошибках можно книгу написать. Хорошо, что у тебя все наладилось. Рада за тебя. Может, все-таки пригласишь парня в гости?

— Нет, нам надо назад. Послезавтра у мамы день рождения, и нам еще мнoго надо успеть. Ты мне булочек дай в дорогу, а термос с кофе у нас есть. Да мы в кафе хотели посидеть перед обратной дорогой. Мои-то не знают, что мы к тебе рванули. Я попросила машину просто покататься.

— Господи! Я же теперь буду волноваться, как вы доберетесь назад.

— Зря! Он очень хорошо водит.

Я быстро собрала ей не только булочки, но и свои любимые яблоки, конфеты, мандарины, а Ира уже ждала в коридоре, открыто улыбаясь.

— Камень с души рухнул. Так хотела зайти в новый год без тяжести на сердце и грехов за свою глупость, — сказала она и, не дожидаясь моего встречного движения, крепко обняла меня. — И ждем тебя в гости. А сами летом приедем, хоть посмотрим, в какой усадьбе живут твои родители. Если там мало места, мы палатку разобьем!

— Приезжайте, там красиво. Твоему папе точно понравится: рыбалка, лес, река. Иришка, я тебя прошу — будьте осторожней в пути!

— Пока! Спасибо, теть Стась!

Закрыв дверь, я быстро вернулась к окну. Успела увидеть, как Ира выбежала из подъезда, размахивая пакетом, и со всех ног бросилась к высокому плечистому парню, стоявшему около машины. Он раскинул руки, поймал счастливую Иришку и закружил ее вокруг себя. Потом она помахала мне рукой, а молодой человек склонил голову в приветствии. Я тоже помахала им в ответ, и через минуту во дворе никого не было.

У меня осталось ощущение, что в квартире только что побывал свежий ветер молодой весны. Он пронесся, сметая все застывшее и привычное, маня за собой вперед, обещая свет и исполнение заветных желаний.

Я медленно прошла по комнатам, оглядывая свою тихую заводь. Уверенность в том, что завтра все изменится, была непререкаемой. Почему-то казалось, что я прощаюсь со своим домом. Было немного грустно. И в то же время при одной мысли, что скоро увижу его, дыхание учащалось, словно я стояла перед обрывом, и осталось только разбежаться, оттолкнуться и полететь — не камнем вниз, а птицей вверх.

— Как же я соскучилась! — прошептала вслух, закрыла глаза и подставила лицо своей мечте. — Я скоро приеду. Я знаю, что ты ждешь.