Читаем Лучше страдать самому полностью

Если и оплакивают его,

Ему уже все равно.

Ледоруб остался в скале.

Пусть памятью он будет о хозяине,

Который навеки ушел.

Но он не жалел ни о чем-

Кто радость покорения вершины вкусил

О жизни смертной навечно забыл!

28.06.1998

Дискотека

Музыка без конца, как бурная река.

Захлестнула нас — мы взбесились тотчас!

Дискотека — забываем обо всем

Дискотека — выше звук, всем уши отобьем!

Нам адреналин в голову бьет,

Тратить энергию стимул дает.

Быстрые движения. Еще быстрей!

Бешеный ритм — за ним успей.

Это танцы зверей, громче, скорей!

Мы возбуждаемся,

Лица наши кровью наливаются.

Дискотека — мы любим все это.

Устали уже. Танцуем вяло. ВСЕ!

Это был страшный сон.

Выключается магнитофон.

Все расходятся. Ноги несут нас домой…

ДИСКОТЕКА — реальность ли это?

17.07.1998

* * *

Мы верили тому, чего не понимали,

Мы тайне личности не доверяли,

Жизнь на этапы подразделяя,

Не понимаем, и жестоко раним!

Иисус воскрес, и все ниц пали,

Но сподвижники Христовы дельцами стали,

На площади цветов1* людей сжигали,

Но проиграли.

Раскаявшиеся их враги «Eppur si move!»2*

Шептали им вопреки…

Пытки ересь не выбивали –

Вот удел тех, кто верил, не понимая.

Люди — светила высокие, но их ничего не стоит достать.

Доверчивость их не понять!

Жалкий оратор кричал с трибуны когда — то,

Что народ его — голубых кровей,

Что их удел — быть царями людей.

Его речам внимали. Доверяли,

На практике его идеи осуществляли…

И миллионы погибали –

в Освенцимах и Бухенвальдах их сжигали.

При том страшном костре костер на площади Цветов

Казался рассказываемой детям на ночь сказкой!

Но смысл был один, и цель ясна.

Те, кто не верят — не нужны, должны погибнуть в пламени огня!

Но кончился кошмар, здравый смысл восторжествовал,

Помнить мы должны — не надо верить тому,

Чего не можем понять, иначе всех нас ждут костры!

12.05.1998

* * *

Руки опускаются, и понимаешь ты –

У жизни есть обратная сторона, как и у Луны.

Блатными и крутыми многие хотят стать,

Их философия — друг друга оскорблять.

В детстве каждый имел свои мечты,

Но со временем испаряются они –

Жизни законы жестки –

Место под солнцем стоит борьбы.

Одиночество — удел каждого,

От него никто не защищён,

Нашу жизнь написали серыми красками,

Ну а кто видит лучше, прослыл Дураком.

Мы — стадо одиноких, и общество — ничто,

Миром правят деньги, несогласные изгоняются вон.

Изгоями тюрьмы и больницы полны,

На улицах кучкуются они,

Куда же катимся все мы?

Все идеалы развеяны, остался лишь прах,

У общества нет цели, бесконтрольно оно,

Мы — идолопоклонники, нам кумиров не дано.

Мы — внебрачные дети века двадцатого,

Слезы и надежда его.

Скажите, сколько лжи навешано на нас?

Никто из нас не признается, что он — из нас!

Нам взрослые придумали — наркоту, быков, попсу,

Безразличие и вражду.

Мы нетерпимы, мы хотим всё сейчас,

Скучно учиться, взрослые –

Эй, мы ненавидим всех вас!

Расстроенные наши мозги вам отплатят,

Жестокостью мы взращены,

Жестокость — мать наша!

Независимость — наш лозунг,

Мы в уличных драках утратили идеалы добра.

Разобщенные, бесконтрольные,

Мы травмированы жизнью навсегда!

У каждого проблемы свои,

Но выхода нет — ударившись об стенку тупика,

Мы поднимаем безумный смех,

Дурацкий смех сквозь слёзы, одновременно злобой кипя!

Ладони вместе сложив, мы в небо глядим,

Наступает покой и сквозь облака

Далеко — далеко из космоса нам мигает,

Нас манит звезда покоя и добра,

Из вечности взывая к человечности…

1998

Двойной мир

Чем были детские мечты и во что вылились они?

Страсти одолевают нами — все эгоисты мы в крови…

Свой генетический код изменить нельзя. Он такой,

Какой есть и не будешь другим никогда! Почему?

Я как все жить не хочу — с жизнью счёты сведу.

Общество угнетает меня. Каждый день жду перемен!

И бороться — nonsense, и перестроиться нельзя.

Все силы исчезли куда-то, хочется, чтоб тело поглотила земля.

Остался беспомощным. Буду таким всегда я, ребята…

На меня положиться нельзя. Как сильно болит голова!

В этом мире два мира — в одном живу я,

В другом — душа моя, и от этого вся беда!

В двойном мире — двойные стандарты, двойной идеал -

Добра и Зла. В этом мире у человека должна существовать

И Двойная душа…

Люди, все мы генетически братья, так почему

Каждый живёт только ради себя?

В двойном мире два человека, и между ними стоит стена…

Как красив мир вокруг нас! Но этого не видит никто.

Каждый стремится достичь чего-то, давя на пути всё!

Ни сострадания, ни человечности не осталось в нас.

Что же делать?

Жить так нельзя!

Остаётся дорога одна…

Мне этот мир двойной осточертел,

Я ухожу из него, у меня нет двойника.

Солнце, прощай! Да здравствует Тьма!

Будь в покое, душа. Люди, я любил вас,

Но среди вас нет добра… Я на краю,

Вниз не смотрю и совершаю шаг в пустоту…

29.07.1998

* * *

Неблагоразумные, словно безумные,

Тщетно силимся жизнь понять.

Пороки низкие, тёмные страсти -

Тянемся к ним, хотим познать!

Что удовольствие, кайф — секундная,

Фальшивая радость — смутно в глубинах души

Осознаём, но этого мало — нам сил не хватает

Перестать, нас при рождении обделили,

И доброта — не нам дана в этом мире…

Каждый страдает по-своему,

Каждый в чём-то прав. Мы — порождения тьмы,

И друг другу — враги. В бетонных склепах

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Теодор Крамер

Поэзия