Лучшее (сборник)

Несмотря на массу подобных условностей, отношения между людьми в Халаибе сохранялись крайне теплыми и даже напоминали семейные. Городок был молодой, маленький и бурно развивался как туристический центр. Практически все его жители были приезжими, при этом, вероятно, вследствие своей национальной повышенной открытости, доброжелательности и просто феноменальной коммуникабельности, все друг друга хорошо знали и держались единой дружной стайкой. Много того: что для них было вполне естественным, воспринималось мной как местная экзотика, и я был крайне удивлен, что окружающие понимали это и вовсе не настаивали на том, чтобы я вел себя так же, как все. Столкнувшись с каким-либо затруднением, мне просто объясняли, что у них это принято «вот так», но в случае со мной можно сделать как-нибудь по-иному, как делают, например, там, откуда я родом. Пускай у нас с тобой будет «так», главное, чтобы все при этом остались довольны и никто не чувствовал себя обиженным или обманутым. На самом деле, мне было все равно, каким образом что делать, и я, в большинстве случаев, с удовольствием принимал здешние правила игры, сталкиваться с которыми приходилось просто на каждом шагу.

Покупая как-то в очередной раз фрукты на базаре, я подошел к первой же попавшейся лавчонке и не успел поздороваться, как из-за соседнего лотка ко мне вихрем подлетел низкорослый смуглый торговец и начал просто оттаскивать меня за руку, оживленно объясняя что-то при этом своему коллеге. Собралась аудитория. Из прений я с удивлением выяснил, что являюсь личным другом другой лавки, потому что несколько раз брал там товар и получал значительную скидку. На этом основании, согласно местным традициям, я и впредь должен был отовариваться только в ней. В противном случае продавец дружественной мне лавки будет на меня сильно обижен. И хотя мне при этом абсолютно ничего не грозит, в глазах окружающих я буду выглядеть в этой ситуации некрасиво, о чем еще пару дней мне бы и было неоднократно рассказано всеми вокруг, естественно, занимающими справедливую сторону моего тоже уже друга – лавочника.

– Так там дешевле, – аргументировал я.

– Но проблем, май фрэнд! – заверещал запыхавшийся торговец. – Флюс ма фиш мушкеля! Ма фиш флюс – ю май фрэнд, ай ер фрэнд!.. [24]

Он тут же снизил цену для меня на все просто вдвое относительно соседа и сообщил, что вообще готов бы был отдать мне бесплатно, но бизнес есть бизнес. Виноград на самом деле у него был не очень, и я показал пальцем на соседнюю лавку.

– Но гуд? [25] – переспросил он, демонстрируя мне каждую свою гроздь.

– Миш квайс [26] ,– цыкнув по-местному языком, подтвердил я.

– Момент, сэр.

Он тут же метнулся к соседу и принес мне то, что я хотел.

– Хау мач? – спросил я.

– Би кэм? – крикнул продавец соседу.

– Талята гиней, – ответил сосед.

– Сри энд хав, – перевел мне продавец.

– Ту, – сказал я.

– Тнин, – крикнул мой продавец соседу.

– Мэши, – отозвался тот.

– Ту энд хав [27] ,– подытожил мой.

– Мэши, – собезьянничал я, отсчитывая две с половиной гинеи.

– Ты отличный парень, – засмеялся мой новоиспеченный друг, сообразив, что я раскусил его хитрость, и, попрощавшись со мной, сразу принялся рассказывать о случившемся всему базару.