Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

Скорее всего, Картиманда Брайс рассчитывала, что Голливуд снимет фильм по ее «Черному завету»…

За столом раздались неуверенные смешки.

— А как вы все узнаете о других людях? — настаивала Конни. — Гадаете на картах?

— Еще чего! — воскликнула миссис Брайс. — Проще всего проникнуть в секреты прошлого, вступив в непосредственный контакт с теми, кто уже пребывает вне времени.

— На спиритическом сеансе? — с живым интересом воскликнула Конни.

У Марион тоже вспыхнули глаза.

— Да! Даешь сеанс! Класс! Среди всего этого старья!

— Ну, я не знаю… — начал Херст, но Марион было уже не остановить.

— Да ладно тебе! Что такого?! Все уже поели?

— А разве не надо круглого стола? — с сомнением в голосе спросил Джек.

— Не обязательно, — ответила ему Картиманда Брайс. — Этот стол вполне подойдет. Надо только все с него убрать и выключить свет.

Все бросились убирать тарелки. Херст беспомощно повернулся ко мне. Потом до него дошло, что на спиритическом сеансе, проводимом шарлатанкой у него дома, будут присутствовать бессмертные существа. Он прикрыл лицо рукой, чтобы спрятать ухмылку, а я пожал плечами с умудренным и слегка ироническим видом.

Марион прибежала из кухни и села на свой стул.

— Давай! — крикнула она дворецкому.

Где-то щелкнул выключатель, и зал погрузился во мрак.

— Пусть те, кому смешно, представят себе кромешную тьму и холод могилы, — зловещим тоном проговорила миссис Брайс. — А теперь пусть возьмутся за руки те, кто относится с уважением к духам.

Раздался шорох — все повиновались приказу. Херст взял мою левую руку в свою здоровенную лапу, а Льюис завладел моей правой рукой.

«Хоть глаз выколи!» — беззвучно пожаловался он.

«Смотри в инфракрасном излучении», — беззвучно прошипел я в ответ и последовал собственному совету, увидев зал в жутковатых тонах. Впрочем, я предвидел дальнейшие события и был ко всему готов.

— Духи мертвых! — взвыла Картиманда Брайс. — Вы, витающие в вышине! Прервите вечное созерцание и внемлите нашему призыву! Мы хотим знать!.. О да, да! Я чувствую! Все трясется! К нам приближается дух! Кто это? О радость! Это же наша дорогая Чучхе! Сбросив маску бренной плоти, она стала частью сферы, разделяющей миры живых и мертвых… Да, Чучхе? Я слышу тебя! Что ты хочешь сказать?

Наверное, собравшиеся не сомневались в том, что кто-нибудь начнет дурачиться и тявкать, но тишину не нарушил ни один звук. Тем временем миссис Брайс втянула голову в плечи. Потом вытянула шею, запрокинула голову, набрала побольше воздуха в грудь и стала подвывать тоненьким голосом так, словно, уподобившись своей сдохшей собачке, с трудом овладевала премудростями человеческой речи.

Пока она подвывала и скулила, стол начал действительно дрожать от еле сдерживаемого хохота собравшихся за ним четырнадцати человек.

Миссис Брайс вертела головой и выла. Лежавшая на коленях у хозяйки Лернейская Гидра подняла морду и стала тихонько подвывать. Херст трясся от беззвучного смеха.

Миссис Брайс, кажется, поняла, что ее вытье всем надоело, и заговорила визгливым голосом:

— Я вернулась… Я вернулась из ореола вечного света потому, что должна еще кое-что свершить на Земле. О вы, существа, прозябающие в низших сферах, внемлите! С вами будут говорить духи. Отриньте нелепые страхи! Внемлите духам!

Последовало неловкое молчание. Наконец Марион проговорила сдавленным голосом:

— Ну… Это самое… Может, вы скажете, кем мы были в прошлых жизнях…

— Да! — возопила миссис Брайс таким тоном, словно ее устами вещал оракул. — Я вижу! Вижу женщину! Она рождена в апреле! Четвертого дня!

Конни подпрыгнула на стуле и уставилась в темноту, из которой звучал голос.

— Ну да! — громко прошептала она. — Четвертое апреля — мой день рождения.

— Да! Я вижу ее в Вавилоне. Вавилон только что пал… Но алтарь Иштар незыблем, как и прежде, а рожденная четвертого апреля несет к нему цветы!

— Ох, не фига себе! — завопила Конни. — Я что, была жрицей?!

— Далее… Я вижу человека. Сурового, жестокого. Привыкшего работать своими руками. Вот он стоит. Перед ним башни, а из земли бьет черное золото… Как суров этот человек!.. Но он раскаялся… Он просит прощения…

Я увидел, что Кларк Гейбл с такой силой сжал зубы, что у него на скулах заиграли желваки. Его глаза пылали.

По-видимому, эта стерва нашла у него в багаже фотографию его отца. Или она прочитала о детстве Гейбла в журнале о кинозвездах?

Как бы то ни было, Гейбл мужественно промолчал, и после томительной паузы Картиманда Брайс заскулила снова.

— Далее… Далее… Вижу! Вижу отважного моряка в белой фуражке, избороздившего все океаны! Он здесь…

Один из служащих Херста со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы. Наверное, он был яхтсменом.

— А в прошлой жизни он прошел под парусом вокруг света! Вот он преклонил колена перед королевой и бросил к ее ногам сокровища испанских галеонов! Да! Да! Он был Френсисом Дрейком!

А почему бы и нет? Чем, в сущности, руководители изданий Херста отличаются от пиратов?…

— Далее…

Я заметил, что миссис Брайс покосилась на Льюиса.