Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей

Номер 26 — снова не я, но зато это Маргерит Юрсенар (1903–1987), с ее «Философским камнем», романом, вышедшим в 1968 году, то есть одновременно с «Прекрасной дамой», и так же мало отразившим события данного года, как и тот. Приятно сознавать, что Маргерит Крейянкур (alias Юрсенар) одержала победу в сражении между двумя Маргерит, поскольку Дюрас не фигурирует в нашем «топ-50». Это доказывает, что лучше быть членом Французской академии, нежели лауреатом Гонкуровской премии. Надеюсь, вы понимаете, о чем я.

Все романы Юрсенар абсолютно не современны, и «Философский камень», который она считала самым значительным своим произведением, не изменяет этому принципу. В нем рассказывается о жизни Зенона, врача эпохи Ренессанса, эдакого алхимика минус Пауло Коэльо или гусара минус крыша. Сей искатель приключений темного периода нашей истории странствует по Европе, врачуя богатых и бедных. Но проблема состоит в том, что попутно он занимается философией, и это навлекает на него серьезные неприятности, ибо его принимают за Антихриста (тогда как на самом деле все обстоит еще хуже: он анархист, да притом отнюдь не мирского плана). Преследуемый вплоть до самого Брюгге, его родного города, он покорно дает приговорить себя к смерти, совсем как Мерсо в конце «Постороннего» или Джордано Бруно в конце жизни. Ах, черт, я же рассказал вам конец романа!

Ну что ж, тем хуже, и все-таки прочтите его: сюжет — не самое главное. Напротив, освободившись от заботы о развязке, вы полнее насладитесь эрудицией Юрсенар, ее классическим, более того — аскетичным стилем. Временами возникает впечатление, будто вы и впрямь читаете роман XVI века, где даже лексика не нарушает стиля эпохи, например: «Премного благодарен! Я намереваюсь добывать себе наилучшее пропитание, прилагая к тому как можно меньше сил!» Не правда ли, очень похоже на «Посетителей»[109], только не так потешно? Впрочем, ядовитый Марк Ламброн насмеялся над «пасторским синтаксисом» Юрсенар, определив ее как «величайшего скандинавского романиста, пишущего на французском».

Но для чего же и служит литература, как не для этого — заставить говорить мертвых?! Из всех 50 писателей нашего списка 45 — нынче уже трупы. Конечно, все мы потенциальные жмурики, но сила Юрсенар состоит в том, что она, будучи трупом, развязывает язык другим трупам, возвращая к жизни причудливых свидетелей былых веков, наделяя их даром речи. Великая литература всегда должна быть темным обиталищем живых мертвецов.

«Философский камень» являет собой книгу гораздо менее мрачную, чем можно предвидеть: это не только фокус с оживлением покойников, но главным образом машина времени, позволяющая заглянуть в глубь веков. Впоследствии Турнье[110] боксировал в той же категории, только с более эзотерическим уклоном. К чему описывать реалии своей эпохи — куда интереснее погружаться в бездны прошедших времен, рассказывать бессмертные легенды, решать извечные вопросы бытия, которые занимают и будут занимать людей до скончания веков, аминь. Конечно, страницы прошлого запорошила вековая пыль, но дуньте на нее, и она обнажит такие глубины!..

Кто знает — может быть, в 2845 году какой-нибудь чокнутый напишет роман о XX веке. И, может быть, в нем он расскажет об этой сверходаренной девушке, которая в возрасте 12 лет уже говорила по-гречески, в 18 написала книгу о Пиндаре, а в 1958 году переехала в Соединенные Штаты[111], где перевела Генри Джеймса и спасла от забвения Адриана, императора II века[112], поступив как Флобер в своем «Саламбо», иными словами, «найдя приют во тьме былых времен».

№ 25. Зигмунд Фрейд «ТРИ ЭССЕ О СЕКСУАЛЬНОЙ ТЕОРИИ» (1905)

Под номером 25 в этом списке стоит мой отец… Ой, пардон, это вовсе Зигмунд Фрейд (1856–1939) с его «Тремя эссе о сексуальной теории». Любопытный ляпсус… Интересно бы узнать, что мне хотело сообщить таким образом мое подсознание?

Фрейдистская революция, разумеется, заслуживает своего места в этом хит-параде 50 лучших книг нашего века, а выбор «Drei Abhandlungen zur Sexualtheorie» кажется идеальным. В самом начале века доктор Зигмунд определил в них основы психоанализа: 1) человеческая сексуальность есть отклонение от нормы; 2) сексуальный инстинкт проявляется до наступления пубертатного периода, и ребенок — это полиморфный извращенец; 3) сексуальные отношения имеют лишь опосредованную связь с воспроизведением рода. Эти постулаты, сегодня уже вполне обычные и принятые всеми (за исключением, разве что, Кристины Бутен[113]), в те времена произвели грандиозный скандал. С Фрейдом перестали здороваться не только на улицах Вены, но и по всей Австро-Венгерской империи. Его только что не побивали камнями, этого симпатичного бородача-кокаиниста 49 лет и вполне буржуазной внешности. (Позже нацисты посжигали все его книги, чтобы помешать желающим произвести анализ их собственной сущности…)