Лучшие сказки русских писателей

В гости и очень сердит; но ты не пекись, не заботься,

Сделай лишь то, что я тебе присоветую. Слушай:

Только завидишь Кощея-царя, упади на колена,

Прямо к нему поползи; затопает он – не пугайся;

Станет ругаться – не слушай; ползи да и только; что после

Будет, увидишь; теперь пора нам». И Марья-царевна

В землю ударила маленькой ножкой своей; расступилась

Тотчас земля, и они вместе в подземное царство спустились.

Видят дворец Кощея бессмертного; высечен был он

Весь из карбункула[21] камня и ярче небесного солнца

Всё под землей освещал. Иван-царевич отважно

Входит: Кощей сидит на престоле в светлой короне;

Блещут глаза, как два изумруда; руки с клешнями.

Только завидел его вдалеке, тотчас на колени

Стал Иван-царевич. Кощей же затопал, сверкнуло

Страшно в зеленых глазах, и так закричал он, что своды

Царства подземного дрогнули. Слово Марьи-царевны

Вспомня, пополз на карачках Иван-царевич к престолу;

Царь шумит, а царевич ползет да ползет. Напоследок

Стало царю и смешно. «Добро ты, проказник, – сказал он, —

Если тебе удалося меня рассмешить, то с тобою

Ссоры теперь заводить я не стану. Милости просим

К нам в подземельное царство; но знай, за твое ослушанье

Должен ты нам отслужить три службы; сочтемся мы завтра;

Ныне уж поздно; поди». Тут два придворных проворно

Под руки взяли Ивана-царевича очень учтиво,

С ним пошли в покой, отведенный ему, отворили

Дверь, поклонились царевичу в пояс, ушли, и остался

Там он один. Беззаботно он лег на постелю и скоро

Сном глубоким заснул. На другой день рано поутру

Царь Кощей к себе Ивана-царевича кликнул:

«Ну, Иван-царевич, – сказал он, – теперь мы посмотрим,

Что-то искусен ты делать? Изволь, например, нам построить

Нынешней ночью дворец: чтоб кровля была золотая,

Стены из мрамора, окна хрустальные, вкруг регулярный

Сад, и в саду пруды с карасями; если построишь

Этот дворец, то нашу царскую милость заслужишь;

Если же нет, то прошу не пенять… головы не удержишь!» —

«Ах ты, Кощей окаянный, – Иван-царевич подумал, —

Вот что затеял, смотри пожалуй!» С тяжелой кручиной

Он возвратился к себе и сидит пригорюнясь; уж вечер;

Вот блестящая пчелка к его подлетела окошку,

Бьется об стекла – и слышит он голос: «Впусти!» Отворил он

Дверку окошка, пчелка влетела и вдруг обернулась

Марьей-царевной. «Здравствуй, Иван-царевич; о чем ты

Так призадумался?» – «Нехотя будешь задумчив, – сказал он. —

Батюшка твой до моей головы добирается». – «Что же

Сделать решился ты?» – «Что? Ничего. Пускай его снимет

Голову; двух смертей не видать, одной не минуешь». —

«Нет, мой милый Иван-царевич, не должно терять нам

Бодрости. То ли беда? Беда впереди; не печалься;

Утро вечера, знаешь ты сам, мудренее: ложися

Спать; а завтра поранее встань; уж дворец твой построен

Будет; ты ж только ходи с молотком да постукивай в стену».

Так всё и сделалось. Утром, ни свет ни заря, из каморки

Вышел Иван-царевич… глядит, а дворец уж построен.

Чудный такой, что сказать невозможно. Кощей изумился;

Верить не хочет глазам. «Да ты хитрец не на шутку, —

Так он сказал Ивану-царевичу, – вижу, ты ловок

На руку; вот мы посмотрим, так же ли будешь догадлив.

Тридцать есть у меня дочерей, прекрасных царевен.

Завтра я всех их рядом поставлю, и должен ты будешь

Три раза мимо пройти и в третий мне раз без ошибки

Младшую дочь мою, Марью-царевну, узнать; не узнаешь —

С плеч голова. Поди». – «Уж выдумал, чучела, мудрость, —

Думал Иван-царевич, сидя под окном. – Не узнать мне

Марью-царевну… какая ж тут трудность?» – «А трудность такая, —

Молвила Марья-царевна, пчелкой влетевши, – что если

Я не вступлюся, то быть беде неминуемой. Всех нас

Тридцать сестер, и все на одно мы лицо; и такое

Сходство меж нами, что сам отец наш только по платью

Может нас различать». – «Ну что же мне делать?» – «А вот что:

Буду я та, у которой на правой щеке ты заметишь

Мошку. Смотри же, будь осторожен, вглядись хорошенько,

Сделать ошибку легко. До свиданья». И пчелка исчезла.

Вот на другой день опять Ивана-царевича кличет

Царь Кощей. Царевны уж тут, и все в одинаком

Платье рядом стоят, потупив глаза. «Ну, искусник, —

Молвил Кощей, – изволь-ка пройтиться три раза мимо

Этих красавиц, да в третий раз потрудись указать нам

Марью-царевну». Пошел Иван-царевич; глядит он

В оба глаза: уж подлинно сходство! И вот он проходит

В первый раз – мошки нет; проходит в другой раз – всё мошки

Нет; проходит в третий и видит – крадется мошка,

Чуть заметно, по свежей щеке, а щека-то под нею

Так и горит; загорелось и в нем, и с трепещущим сердцем:

«Вот она, Марья-царевна!» – сказал он Кощею, подавши

Руку красавице с мошкой. «Э! э! да тут, примечаю,

Что-то нечисто, – Кощей проворчал, на царевича с сердцем

Выпучив оба зеленые глаза. – Правда, узнал ты

Марью-царевну, но как узнал? Вот тут-то и хитрость;

Верно, с грехом пополам. Погоди же, теперь доберуся

Я до тебя. Часа через три ты опять к нам пожалуй;

Рады мы гостю, а ты нам свою премудрость на деле

Здесь покажи; зажгу я соломинку; ты же, покуда

Будет гореть та соломинка, здесь, не трогаясь с места,

Сшей мне пару сапог с оторочкой; не диво; да только

Знай наперед: не сошьешь – долой голова; до свиданья».