А.Т. Твардовский нашел удивительно гибкую формулу освещения различных сторон военной действительности — героической, трагедийной и конкретно-бытовой. Повествование о напряженнейшей борьбе народа, о драматическом периоде в его истории приобретает форму свободной и непринужденной беседы с читателем обо всем, чем жили люди на войне, вплоть до деталей фронтового быта. Твардовский ведет беседу с читателем и героем искренне и доверительно, вступает в непринужденный разговор на самые различные темы, посвящает в творческие замыслы: «Сто страниц минуло в книжке, / Впереди — не близкий путь. / Стой-ка, брат. Без передышки / Невозможно. Дай вздохнуть».
Бойцы увидели в образе Теркина самих себя, своих товарищей. Образ героя был воспринят как свой, народный, он воодушевлял воинов на подвиги; произведение, по многочисленным утверждениям, было воспринято как лучшее из того, что создала русская поэзия за время Великой Отечественной войны.
Твардовский в совершенстве владеет искусством говорить просто, но глубоко поэтично. Он сам создает речения, вошедшие в жизнь на правах поговорок («Не гляди, что на груди, / А гляди, что впереди!»; «У войны короткий путь, / У любви далекий»; «Пушки к бою едут задом»). Поэт, несомненно, был прав, когда в конце своей книги заметил как бы от имени будущего читателя: «Пусть читатель вероятный / Скажет с книжкою в руке: / — Вот стихи, а все понятно, / Все на русском языке...»
Бунин, резко негативно относившийся ко всему советскому, восторженно отозвался об этом произведении Александра Трифоновича Твардовского: «Это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык — ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого, слова...» Столь же высоко оценил поэму Б. Пастернак, назвавший ее «чудом полного растворения поэта в стихии народного языка».
И содержание, и форма произведения поистине народны. Поэтому она и стала самым значительным произведением о Великой Отечественной войне, полюбилась миллионам читателей и вызвала в народе сотни подражаний; «продолжений» и версий. Знаменательно, что в высокой оценке этого уникального произведения сошлись не только массы рядовых читателей, но и такие взыскательные мастера словесного искусства, как И.А. Бунин и Б.Л. Пастернак.
ТВОРЧЕСТВО Н. А. ЗАБОЛОЦКОГО
Чистая, искренняя, пламенная и неутолимая душа — это храм, в котором легче всего услышать откровение истины.
Россия издавна славилась своими поэтами, настоящими мастерами слова. Имена Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Фета, Есенина и других не менее талантливых людей известны всему миру. Одним из мастеров слова, живших в двадцатом веке, был поэт Н.А. Заболоцкий. Его творчество многогранно, как жизнь. Необычные образы, волшебная мелодика стиха — вот что привлекает нас в его поэзии. Заболоцкий ушел из жизни совсем молодым, в расцвете творческих сил, но оставил потомкам великолепное наследие.
Тематика его творчества разнообразна. Читатель встретит и пейзажные зарисовки, и любовную лирику, и философские размышления поэта, и многое другое. Обратимся к анализу одного из стихотворений-размышлений.
Поэта всегда волновал вопрос, что же важнее в человеке: его внешность, «обложка», или его душа, внутренний мир? Заболоцкий выбирает второе. Вспомним стихотворение «Некрасивая девочка»: несимпатичный ребенок («лягушонок», «дурнушка»), она открыта, чиста, непосредственна, умеет сопереживать. Этой же теме посвящено стихотворение «О красоте человеческих лиц», написанное в 1955 году. Уже в названии звучит слово «красота». Какую же красоту ценит поэт в людях?
Первая часть стихотворения — размышление лирического героя «о красоте человеческих лиц»: «Есть лица, подобные пышным порталам, / Где всюду великое чудится в малом». В этих строках поэт использует необычные метафоры и сравнения. Портал — это главный вход большого здания, его фасад. Обратим внимание на эпитет «пышный» — нарядный, красивый. Я понимаю смысл этого сравнения так: не всегда по внешнему виду можно судить о человеке. Ведь за красивым лицом, модной одеждой может скрываться духовное убожество. Не случайно поэт использует антонимы: «великое чудится в малом». «Далее звучит сравнение, противопоставленное первому: «Есть лица — подобия жалких лачуг, / Где варится печень и мокнет сычуг». Сычуг — это один из отделов желудка жвачных животных. Эпитеты создают неприятную картину, подчеркивают бедность, убожество: лачуга «жалкая». Но здесь мы видим нищету не только внешнюю, но и внутреннюю, духовную пустоту. Одинаковое построение предложений в этом четверостишии (синтаксический параллелизм) и анафора используются для того, чтобы усилить, выделить антитезу.