Лучший частный детектив

…Потрясённая, напуганная, она побежала. Через мгновение резко остановилась, безумными глазами стала оглядываться на шарахавшихся от неё прохожих. Медленно оглядела себя, убрала прядь волос с побледневшего лица. И пошла тихо, будто съёжившись, держа в кармане предмет, который жёг сжимавшую его руку.

Когда она поднималась в свою комнату, комендант общежития спускалась по лестнице. Лиля Леонидовна с удивлением взглянула на девушку: «Ты не заболела?». Та неопределённо кивнула головой и побежала дальше.

Уже оказавшись в комнате, закрыв за собой дверь, Дина села на кровать и вдруг разрыдалась. Плечи её вздрагивали, слёзы лились и лились. Она схватила висевшее на стуле полотенце и закрыла им лицо. В комнату стучали, но Дина ничего не слышала, она не реагировала на встревоженные голоса в коридоре, на топанье ног, угрозы выломать дверь. Через несколько минут она внезапно успокоилась и, совсем опустошённая, легла, уставившись в потолок.

Дине было страшно. Она не понимала, что происходит. Ей надо было с кем-то поделиться. Но с кем? Егор слишком любит Вику. Не поймёт. Журналист Вера начнёт, если уже не начала, подозревать её, и это ни к чему. Оправдываться она сейчас не в силах. Ей бы понять, что всё это значит.

«Кто-то хочет, может, сама Вика, чтобы я испытывала чувство вины. Вины за что? За её смерть? За то, что я в глубине души желала, да, желала ей этой смерти! Трудно в этом признаваться. Но это так. Кто ещё об этом знал или хотя бы догадывался??? Чертовщина какая-то!».

Хорошо, конечно же, что подобные крамольные мысли живут только в одной голове и не вылезают наружу. Дина прекрасно понимала, что в ином случае именно её бы обвинили в смерти подруги.

* * *

— Представляешь, Борис, установки психолога Пригожиной помогли мне избавиться от насморка. Совсем прошёл.

— Хочешь умалить мои достоинства мага и чародея?

— Ты вне конкуренции. И всё-таки.

— Пусть так. Что дальше собираешься делать?

— Надо срочно поговорить с Диной. Мне кажется, она что-то скрывает.

— Да она просто по уши влюблена в этого супермена Егора. Неужели ты не поняла?

— Ну, если и так, влюблена. Что из этого следует?

— Влюблённая женщина — это самурай в юбке. Особенно если любовь её неразделённая.

— Ты думаешь, Дина способна…

— Подружку до самоубийства довести? Нынешние девочки на многое способны — не только довести, но и подтолкнуть.

— Ну, ты даёшь!

— А что? Ты знаешь, недавно к одной девице из нашего отдела приехал ухажёр… из Италии. Она, двадцатилетняя девчонка, дочка крутого папаши, по Интернету мужа отыскала. Так вот, — маленький, плюгавенький, но, как ей показалось, дюже богатый. Так что она делает? Берёт за свой счёт отпуск и целый месяц кутит со своим Фигаро по ресторанам и ночным клубам. Итальянец по уши влюбляется в нашу Машу, но деньги через месяц заканчиваются. Выясняется, что он не владелец заводов, газет, пароходов. Денег у мачо нет, но он влюблён. Делает ей предложение, она, естественно, узнав о его бедности, отказывает ему. Он, не дурак, грозится, что всё расскажет строгому папе. Девочка испугалась шантажа, наняла бандитов. Они его так отмутузили в гостиничном номере, что тот попал в реанимацию. Грядёт суд, дело пахнет международным скандалом. Представляешь?

— А почему мне ничего про это неизвестно?

— Так ты болела, я старался тебя не беспокоить. А Толик ещё не успел проболтаться. Так самое интересное, говорят, что девицу папаша спасет, выкупит, а вот итальянцу придётся туго. Как бы дела ему какого-нибудь не пришили. Тогда «прощай, свобода!». Денег-то у него нет… Вот такие нынешние крали. Отвлёк я тебя от твоих скорбных мыслей?

— Да уж.

— Поговори, поговори со своей Диной. Только будь осторожна. Я вообще-то тебе давно советую это дело оставить. Пусть профессиональные сыщики голову ломают.

— Но ведь они закрыли дело.

— И ты успокойся. Если бы ты меня слушалась…

* * *

Вера поднялась пешком на пятый этаж. В студенческом муравейнике было тихо. Между третьим и четвёртым этажами целовалась парочка. Вера улыбнулась и направилась к Дине. Но в этот раз её никто не ждал…

…Девушка с утра до самого вечера находилась в заторможенном состоянии, она тупо смотрела в потолок. Затем резко встала, взяла фотографию Егора, стоявшую под стеклом, положила её в карман. Села к столу и начала что-то быстро писать на обычном тетрадном листке. Дина всё делала молча, казалось даже, совершенно спокойно. Затем она вновь легла на кровать. Пролежав минут пять, быстро вскочила и стала бормотать какие-то нелепые фразы: про розы, часы, записку, свою вину и невиновность, несколько раз произнесла имя Егора. Она говорила всё громче. Вытянув руки перед собой, она двигалась по комнате, натыкаясь на разные предметы, ударяясь, роняя стулья. В этот момент в дверь постучали.