Лучший друг големов

— Мы второй раз с вами встречаемся, и опять я чувствую, что веду себя глупо и неправильно, сама себя загоняю в невыгодную ситуацию, предстаю перед вами в не лучшем свете. Вот сейчас спасти меня могло только чудо, и оно пришло в вашем лице, а я даже не знаю, как с вами говорить… И я вас совершенно не понимаю. О чем, вообще, можно говорить с человеком, который живет уже четыреста лет, все видел, все может, все знает. Чем ему может быть интересна бестолковая девочка, которых он в своей жизни встречал сотнями, если не тысячами…

В голосе и эмоциях были вполне искренние растерянность и даже отчаянье. Или все-таки играет? Наверное, речь свою она продумывала, но как себя со мной вести, действительно, не знает. А мне как на это реагировать? Хранить молчание и загадочно улыбаться, изображая древнего мага? Совершенно не вижу преимуществ в том, что меня принимают за одного из последних императоров погибшей Империи. Впрочем, здесь от меня, боюсь, уже ничего не зависит. Взаимного доверия с местными королями мне уже не достичь. Но быть самозванцем все-таки не хочу. Противно. Очень не люблю врать. Терпеть не могу выдавать себя за кого-то другого. Я есть, какой есть. Неплохой археолог, как маг тоже стою уже немало, а захватывать мир не собираюсь. Так что лучше останусь самим собой. Правда, я из другого мира. И что? Быть иномирянином никак не хуже, чем претендентом на престол. К тому же не вижу, чем мне это может повредить такая откровенность с хозяйкой этого замка. Она уже и так в опале. Так что кричать обо мне на каждом углу она точно не станет, выгоды никакой, а неприятности могут добавиться.

— Простите, Амалия, а почему вы решили, что мне четыреста лет? Вроде я не так плохо выгляжу. Вообще-то мы с вами примерно ровесники, просто я из другого мира, где учебные артефакты Ушедших еще сохранились, и для одаренных нет ни каких ограничений в изучении магии.

Не меньше, чем на минуту моя собеседница зависла в прострации:

— Вы шутите?

— Нет.

— Но ведь перед замком…

— Применил заклинание "кольцо праха" — одно из, так называемого, "небесного оружия". На него моих сил впритык, но хватило. А вот "абсолютный ноль" — замораживающее заклинание из того же списка "Астра видье шастрике" мне пока не потянуть. Но я развиваюсь. Не буду скромничать, судя по всему, потенциал у меня очень неплохой и прогрессирую я довольно быстро. До полноценного сура мне еще далеко, но старшим упсуром артефакты комплексов Ушедших меня признают не просто формально, а по делу.

— То есть вам только двадцать пять лет?

— Уже двадцать шесть.

Опять минутная пауза.

— А вы — человек?

Я даже вздрогнул от такого заявления. Вроде, магов здесь все-таки людьми считают. И сам я себя совершенно точно считаю человеком. Или она имеет в виду полную несовместимость культур в разных мирах?

— Думаю, что все миры, входившие когда-то в Империю Хасти-Набур, заселены именно людьми. Очень возможно, что именно Ушедшие их по своей Империи и расселяли. Наши миры не имели между собой связи сотни лет, так что они, естественно, несколько различаются. В основном, в области научных, технических и культурных достижений. Но не так, чтобы принципиально. По-моему, люди всюду остаются одинаковыми. Кое-что мне здесь казалось странным и непривычным, но основные проблемы возникают не из-за различий условий жизни, а из-за того, что в новом мире ты — чужак. Думаю, если переехать, не имея связей, в какую-нибудь далекую страну внутри одного мира, столкнешься с теми же проблемами.

Амалия меня сосредоточенно слушала, но, по-моему, думала не о том, что я говорю, а о чем-то своем. И лицо у нее при этом постепенно прояснялось, а эмоции от растерянности постепенно смещались в сторону все большей радости:

— Но тогда… все понятно. Похоже, я — полная дура!

Интересно, к каким выводам она пришла? Впрочем, сейчас узнаю. Девушка снова приняла смущенный и даже виноватый вид, хотя в эмоциях я этого совершенно не ощущал. Наоборот, сосредоточенность и немного азарта.

— Скажите, я же вам нравлюсь?

Это что? Предложение объясниться в любви? Не готов. С другой стороны, отрицать очевидное — глупо.

— Вне всякого сомнения.

— Вот! Я же это видела, но… Хотя вы мне тоже с самого начала понравились. Вы же сразу выделялись своей необычностью. Очень вежливый молодой человек, вежливый до трепетности, но при этом с графами и герцогами держится, как с равными. Даже газетчики себе такого не позволяют. За их показной развязностью заискивание только сильнее заметно. А тут всего лишь маг-ученик, не сдавший на первую ступень, то есть — никто. И при этом вы были уверены в себе и своем праве. Ввели моду на физические упражнения и исторические исследования. В общем, стали главным событием этого сезона.

Когда тебя хвалят, это приятно. Амалия явно понимает, что делает, но говорит, похоже, искренне.