Лучший исторический детектив – 2

— Пятое поколение, пятое поколение. Тоже мне, тайна!

Она встала и вышла. Полина была обескуражена окончательно. Да что же здесь творится? Чем она вызвала такую немилость в глазах своей сестры?

— А разве папа вам не рассказывал о пятом поколении? — поинтересовался Андрей, а затем добавил, — сестра ревнует вас и завидует вам…

— Спасибо, что помог объяснить, — резко вмешался Поль. — Я как-нибудь сам постараюсь рассказать всё Полине.

— Дело ваше, — Андрей встал и эффектно склонил голову, — я свободен?

— Да, большое вам спасибо, дети, — грустно ответил Поль, — вы мне очень помогли.

Поль Шамнэ был расстроен и разочарован. Не смея взглянуть Полине в глаза, он встал и произнёс:

— Доченька, мне действительно следовало поделиться с тобой обо всём раньше, но я хотел отложить этот разговор на потом. Хотел познакомить тебя с Парижем, со своими детьми, узнать тебя лучше.

— Я понимаю, папа, — лишь ответила Полина, не зная, что добавить ещё.

— Давай поднимемся на второй этаж? — предложил отец.

Полина охотно приняла это приглашение, желая поскорей уйти из гостиной.

Поднявшись с отцом на второй этаж, Полина ощутила приятный запах дерева. Оглянувшись вокруг, она действительно заметила мебель из дорогих пород. Но особенно её поразили портреты, развешенные на стенах.

— Какие они красивые, — восхитилась она.

— Они имеют самое прямое отношение к тебе.

— Как это? Неужели это мои родственники?

Было чему удивляться, многие портреты были очень старинными.

— А это ты! — обрадовалась Полина, узнав на одном из них отца. Художник, изображавший Поля, с великолепной точностью передал печальный взгляд отца.

— А это кто? — спросила она, указывая на висевшие рядом два портрета мужчины и женщины.

— Это мои — папа и мама, а значит и твои бабушка и дедушка.

У Полины Павловны захватило дух.

— Как же это прекрасно, знать кто ты и откуда, — голос дрогнул.

Она продолжала рассматривать портреты, а Поль знакомил её с такими далёкими, но всё-таки родными и близкими предками.

— А вот здесь мы остановимся подольше.

И Поль указал на два старинных портрета начала XIX века. Полина внимательно всмотрелась в лица изображённых людей. Красивый молодой офицер с голубыми глазами и нежная девушка, с почти детским лицом смотрели на неё с хорошо написанных портретов.

— Кто они?

— Эта хрупкая женщина была по происхождению француженкой, родилась в аристократической семье, и ты о ней слышала.

Полина неуверенно перевела взгляд с портрета на отца:

— Не знаю…

— Это Полина Гебль.

Что-то очень знакомое закрутилось в голове. Но сразу дать ответ она не смогла. Полина Гебль…, очень знакомое имя, связанное с чем-то очень важным в истории…

Поль продолжал:

— А рядом портрет её мужа — Ивана Александровича Анненкова, поручика Кавалергардского полка, блестящего офицера.

Полина выдохнула:

— Не может быть.

Ещё не веря своим ушам, Полина Павловна пыталась осознать и связать всё воедино. Наконец она произнесла:

— Ведь мы же учили это по истории… Иван Анненков — декабрист Южного общества, Полина Гебль — его жена, последовавшая по собственному желанию в Сибирь за любимым. Разве они имеют какое-то отношение к нашей семье? — неуверенно задала вопрос Полина.

— Самое прямое, дочка. Это твои пра, пра… бабушка и дедушка.

Полина смотрела на портреты, не смея поверить в то, что она является потомком столь известных людей. Сколько раз она слышала по истории о декабристах, о восстании на Сенатской площади. А о любви Ивана и Полины слагались истории. Сам Александр Дюма положил в основу своего романа «Учитель фехтования» эту трогательную историю. А опера Шапорина «Декабристы» первоначально называлась «Полина Гебль». Как же ей было этого не знать. Это история, увековеченная временем.

— Я вижу, что ты глубоко потрясена, — Поль подошёл к дочери и взял её за руку, — но ты должна знать, что происходишь из очень древнего рода. А граф Анненков — твой пра, пра… дед.

Полина слушала отца, когда её взгляд зацепился за одну деталь на портрете. Подойдя ближе и всмотревшись, Полина ахнула. На груди у Полины Гебль красовался медальон, тот самый, что теперь принадлежал ей.

— Медальон, — она повернулась к отцу, быстро открыла сумочку и достала свой серебряный медальон.

— Это он?

Поль Шамнэ не верил своим глазам:

— Он сохранился, — почти прошептал он, — это невероятно.

— Меня отдали в детдом с этим медальоном на шее.

— Значит, Мария успела надеть его на тебя, когда её взяли…

Он взял из рук дочери медальон и раскрыл его.

— Полина и Иван. Это они.

Некоторое время они молчали. Первой заговорила Полина:

— Получается, что я подсознательно дала имена своим сыновьям. Ивану в честь Ивана Анненкова, а Павлу в честь тебя. Я всегда ломала голову над тем, кто же они такие — Иван и Полина? Чьи имена выгравированы в медальоне. Никогда бы не догадалась.

Поль улыбнулся:

— А знаешь, кто дал тебе имя Полина? Я.

— Неужели в честь Полины Гебль? — не верила Полина.

— Именно так. Ты должна была получить только это имя и никакое другое.

— Почему? — недоумевала дочь. — Разве это столь важно? Или дань традиции?

— Нет, потому что ты — пятое поколение! — торжественно закончил отец.