Лучший исторический детектив (СИ)

Мрозовский абсолютно не усматривал в своих действиях чего-либо предосудительного, напротив, он даже искренне считал, что желаемые им дамочки сами хотят его интереса, только стесняются сказать об этом вслух по причине излишней скромности и пуританского воспитания. До сих пор у него не случалось подобных казусов, ибо все без исключения отвечали взаимностью на притязания Мрозовского, а задумываться, почему они так поступают было некогда.

— Мой муж похоронен на городском кладбище около года назад, — тихо ответила Тина.

— Хватит врать! — крикнул Мрозовский и хлопнул ладонью по столу. Тина вздрогнула, прикрыла глаза и снова беззвучно заплакала. Мрозовский взял себя в руки и сказал намного тише: — Пани Германова, я отлично знаю, что тела вашего мужа в гробу нету и не было. Что вы знаете обо всём этом?

Тина переступила с ноги на ногу и глубоко вздохнула.

— Я вам, пан, Мрозовский врать не буду. Я не знаю, где мой муж. Он мне приказал его похоронить. А если не выполню, то сказал, что прибьёт. Вот и всё.

— А как вам это удалось? Кто-то же должен был подтвердить его смерть.

— К нам доктор приходил. Он и раньше часто приходил, шептались они с мужем. Здесь, в каморке. Меня выставляли за дверь и разговоры говорили. Так вот этот доктор и подтвердил смерть. Он всё и устроил. Похороны оплатил тоже он, — Тина договорила и тяжело села на пустующий стул возле швейной машинки. — Если я виноватая в чём, так вы так и скажите, а сама я своей вины не вижу. Нету мужа и ладно. Одни беды от него были.

Мрозовский сделал пометки в блокноте и теперь задумчиво грыз карандаш.

— А как звали этого доктора?

— Пан Зеленский, кажется. Виктор Зеленский. Богатый такой, одежда на нём очень дорогая. На автомобиле всегда приезжал, но прятал его за два квартала.

— А откуда ж вы знали, что на автомобиле, если он его прятал?

— Так ребятня всегда кричала, бежала за ним следом, чтоб прокатил на «Лягушёнке». Автомобиль у него, знаете, зелёный такой. Немецкий автомобиль, я названия не знаю. Ну и как не знать? Город наш маленький. Все знают, у кого личное авто имеется.

— А сейчас значит, не знаете, где может находиться ваш муж? И что за дела у него с этим паном Зеленским были, тоже не знаете? — спросил Мрозовский. Он уже понял, что совершенно без толку дальше опрашивать пани Христину. Ответить на вопрос, что связывало шулера и уважаемого доктора, она всё равно не сможет.

— Не знаю. Если б знала… — устало отмахнулась Тина и резко добавила: — А вот что было б, если бы знала, где он? Это как посмотреть… Как бы он себя повел. Может, и сама прибежала бы в Управу, чтоб избавили от такого подарочка. Хотя, что у вас просить, только враньё одно. Надоело всё…

Мрозовский не любил женских слёз, а уж истерики и вовсе не переносил. Судя по всему, Христина собиралась устроить истерику в лучших женских традициях. Не желая разбираться в причинах и вытирать слёзы, Мрозовский пообещал достать бумагу об опекунстве, быстро раскланялся и ушёл.

Теперь следовало посетить пани Зеленскую, хотя этого Мрозовский желал менее всего. Даже одна мысль о том, что общение с нею неизбежно, повергала в глубокое уныние. Мрозовский одиноко шёл по улице, спешить было некуда, да и зной, вдруг навалившийся на город, не способствовал быстрой прогулке. Город словно вымер. «Время обеденное, теперь еще часа два никого не встретишь», — думал Мрозовский.

Решив, что бродить по раскалённым улицам не самая лучшая идея, он направился к пани Пашкевич. Холодный кофе с мороженным было бы сейчас как нельзя кстати.

* * *

В кондитерской, как обычно, пахло шоколадом, ванилью и кофе. Мрозовский даже подумал, что кофе здесь пропахло всё. Он, безусловно, с большим удовольствием съел бы сейчас кусок жареного мяса, а ещё лучше жареную курочку, но в кондитерской ничего такого не подавали, а, значит, придётся довольствоваться тем, что подадут.

— Доброго дня, пан Эдвард! — сладко пропела пани Марьяна. Воздух вокруг неё заколыхался, и Мрозовского обдало запахами ванили и корицы.

— Добрый день, — сказал Мрозовский, томно закатив глаза, и кивнул подбородком. — Где пани позволит присесть?

— Для вас, пан Эдвард, лучшее место у окна, — сказала пани Марьяна и указала на маленький столик возле тяжелой портьеры. — Что желаете?

— Вы знаете все мои желания, но сегодня они особенно просты и даже примитивны — хотелось бы перекусить. Знаю, что обед у вас не подают, но рассчитываю на ваш вкус. А кофе можно сразу. С мороженным, — сказал Мрозовский и поцеловал руку пани Марьяны.

— Ах, ну что вы! — зашептала она, поджимая пухлые щечки и бросая встревоженные взгляды по сторонам. В кондитерской кроме них двоих не было никого, разве что помощница в кухне, но она в зал не выходила никогда. — Присядьте, я скоро всё принесу.