Лучший из худших

— Это уже серьезные слова. — Шериф обернулся. — Я что-то не вижу ваших новых ковбоев, мистер Макбрайд.

— Они работают в северной части долины. — Лицо Слима было совершенно непроницаемо. — Мы пытаемся определить, сколько голов скота осталось еще у хозяина.

— Да… — Шериф молча уставился на пустую столешницу. — Мои полномочия недействительны уже в двух милях от города. Что мы вдвоем, — он указал рукой на своего молчаливого помощника, — можем сделать, даже если бы и смогли вмешаться! Фостер крайне опасный человек.

— Дэйв, — произнес старик дрожащим голосом, — ты отлично знаешь, что все это начал не я!

— Знаю. Но что это меняет? — Кардиган задумчиво кивнул головой. — Я всей душой на вашей стороне, но вы и сами прекрасно все понимаете. Мне едва удается удерживать относительный порядок в самом Сэнди-Крике.

Шериф умолк на несколько мгновений, задумавшись о чем-то.

— Какая разница, хочу я этого или не хочу, просто дела обстоят именно так, как они обстоят, и выбора у меня нет. Во всяком случае, даю вам слово: если я сумею поправить то, что произошло при моем попустительстве, клянусь — Дэйв Кардиган раздумывать не станет. Только и вы должны понять: иногда человек знает кое-что, но по одному ему известным причинам должен держать язык за зубами, хотя ему страшно трудно молчать и становиться, таким образом, соучастником.

Шериф печально уронил голову на руки и молча уставился в пол.

Слим почувствовал симпатию к этому человеку. Нетрудно было догадаться, что шериф настолько запутался в неприятностях, что уже не может самостоятельно выкарабкаться из них.

— Ладно, шериф, — начал Слим, и когда Дэйв Кардиган поднял голову и посмотрел на него своими серыми глазами, молодой бунтовщик продолжил: — Бывает, человек ошибается, но ведь ошибку можно исправить. Особенно в наших краях, где большинство ошибок исправляется с его помощью. — И Слим похлопал по поясу, на котором висели в кобурах два револьвера. — Рассчитаться с грехами никогда не поздно.

Шериф некоторое время молча смотрел на него, потом со значением произнес:

— То же самое я могу и вам присоветовать.

— Человек всегда поступает так, как считает нужным и правильным. А потом приходит момент, когда он обнаруживает, что встал на неправильный путь. Только чаще всего случается так, что с этого пути уже не свернуть. Не так ли?

Кардиган проглотил остатки кофе и произнес как бы про себя:

— И я дрался за Юг. Но сейчас, столько лет спустя, смешно вытаскивать из нафталина старое тряпье. Юг проиграл и присоединился к Соединенным Штатам. Теперь все мы — один народ, и ничто не разделяет нас. Остались только честные и нечестные люди.

— С той лишь разницей, что среди честных много нечестных людей, и наоборот.

— Это ничего не меняет. Главное в том, что такое разделение произошло.

— Вы полагаете, Фостер — честный человек?

— Ну-у, в моем городке пока что никто не совершил ни одного преступления. А то, что происходит за границами Сэнди-Крика, находится вне пределов моей компетенции.

— Это не ответ на мой вопрос. — Слим наклонился к шерифу. — Похоже, вы уклоняетесь от прямого разговора.

Казалось, Дэйв Кардиган сейчас вскочит и схватится за револьвер. Однако он сумел овладеть собой. Лицо его посерьезнело, глаза сощурились:

— Глупо сейчас болтать о том, что никак не связано с предстоящими событиями.

— Напротив! Человека в борьбе укрепляет сознание того, что истина и закон — на его стороне.

Глаза шерифа превратились в узенькие щелочки:

— Если Уильям Фостер появится в Сэнди-Крике и всадит кому-нибудь пулю в спину, то окажется там, где окажется любой другой гражданин, совершивший подобное преступление!

— Вопрос в том, как долго он просидит за решеткой?

Лицо шерифа залилось краской:

— Будет сидеть до тех пор, пока мы с Сэмом сможем нажимать на курок револьвера! — Он вскочил и повернулся к старику. — А сюда я зашел в основном для того, чтобы предупредить. Фостер не оставит вас в покое. Советую вам как друг: подумайте хорошенько. По мне, так лучше всего бы вам упаковаться и уехать отсюда. Земли пока еще везде хватает, а умный человек не бьется головой в стену — он пытается найти дверь.

Старик гневно глянул на шерифа, лицо его сделалось непоколебимо упрямым:

— Знаешь, Дэйв, почему я привязан к этой земле? Понимаешь? Вот что не позволяет мне поджать хвост и смыться.

— Я понимаю. — Шериф серьезно кивнул головой и взялся за шляпу, прыщавый помощник тоже встал. — Спасибо за кофе, он в самом деле отличный. — Он улыбнулся и глянул на Джин. — Я давно мечтал выпить чашечку вашего превосходного кофе.

— Забудьте о нем, шериф! — произнесла девушка, глядя Кардигану прямо в глаза. — И спасибо за предупреждение. Я всегда знала, что вы не тот человек, за которого себя выдаете.

Шериф молча поклонился девушке, махнул рукой Слиму и, проходя в дверь, бросил через плечо:

— Вы все-таки подумайте, мистер Макбрайд!

Двери захлопнулись, и вскоре цокот копыт засвидетельствовал отъезд шерифа и его помощника.

— Не думаю, что его кто-то послал сюда, — задумчиво произнес Слим. — Он выглядит честнее, чем я полагал.