Лучший из худших 3

Четыре тонких ноги, изогнутых в коленях под прямым углом, благодаря им существо довольно ловко и быстро передвигается. Крупное, особенно на контрасте с нижними конечностями, туловище с четырьмя руками (одна пара на уровне плеч, другая — под ними), смахивающими на гофрированные шлангы. Массивная грудная клетка, выступающая вперёд, и при этом почти осиная талия. На теле пластинчатый защитный панцирь, на голове шлем, за спиной не то горб, не то рюкзак, а возможно, что-то вроде кислородного баллона.

В тех местах, где броню пробило осколками, выступали пятна яркого, почти кислотного оранжевого цвета — скорее всего, кровь.

В нижней паре лап зажат вытянутый предмет — наверное, оружие, из которого подстрелили Ивана Терентьевича.

В общем, исходя из описания, я понял: эти существа точно не из нашего мира.

— Кузя, ты прежде встречался с такими?

— Нет, Лан. Вижу их в первый раз, — откликнулся шоггот.

— Есть какие-то идеи, как будем держать оборону?

— По-моему, надо рвать когти отсюда, пока не поздно.

Я прикинул, что меня и мотоцикл разделяют шагов двести, на пузе эту дистанцию быстро не проползти, а вставать в полный рост и бежать — вряд ли загадочные пришельцы позволят мне беспрепятственно проделать этот маневр.

Но и на гранатах я долго не продержусь: одну я израсходовал, остались ещё две. Всех скопом не закадаешь.

И что-то надо делать, что-то предпринимать, только вот спасительные идеи категорически отказываются посещать мою буйную голову.

Глава 30

— Двойник! — восклицает в башке Кузя.

— Какой двойник?

— Да точно такой же, какой мы сотворили в особняке Воропаева, — удивляется моей забывчивостью он.

Ах, да, действительно, с помощью такого хитрого приёма мне удалось перехитрить прилипал, приставленных к нам Волковым.

Только есть одно существенное но!

— А мана? — спрашиваю я.

— Я проверил — хватит, — радует шаггот. — Выпускаем двойника, эти козлы в броне начинают гоняться за ним, а ты огородами уходишь к мотоциклу. А дальше уже как пойдёт.

Мне не нужно много времени, чтобы принять решение, тем более ничего лучше я придумать не в состоянии.

Мысленно хвалю шоггота. От него исходит волна удовольствия, ничто человеческое даже таким существам не чуждо.

— Хорошо, только лепить дубликат тебе придётся в экстренном порядке, с минуты на минуту они будут здесь, — предупреждаю я.

— А ты подержи их на расстоянии. Глядишь, и успеем, — говорит шоггот.

На расстоянии, так на расстоянии. Гранат жалко, но раз уж они самое действенное средство в арсенале, приходится пускать их в ход. Кидаю с расчётом, чтобы она разорвалась в воздухе над головами неприятельской пехоты. Этой хитрости меня обучили ещё в первый месяц службы.

Вытаскиваю кольцо, считаю про себя… Лети, птичка!

Граната бахает там, где задумано. От писка закладывает уши. С удовлетворением отмечаю, что загасил ещё пару точек.

В ответ прилетает залп из полудюжины «пушек». Едва успеваю накрыть себя телом инженера. Прости, Иван Терентьевич, тебе уже всё равно, а я ещё планирую повоевать.

Труп дёргается, словно по нему бьют током, ох и не кисло же ему прилетело.

Меняю позицию, перекатываясь в бок и сразу открываю огонь, стараясь бить в одно место. Пули чиркают по броне, я уже начинаю сожалеть, что бездарно трачу боезапас, но внезапно прямо на глазах в пустоте расплывается оранжевое пятно, и подбитый валится на землю.

Ага, выходит, не гранатами едиными, можно и так.

— Кузя, есть успехи?

— Две минуты?

— Хорошо.

В стане неприятеля замешательство, точки замирают на месте. Не ожидали, да? Метаю третью гранату с прежним расчётом. Бабах! С чувством глубокого удовлетворения слышу многоголосый противный писк.

Когда ж вы все, твари, передохнете!

— Справа, — кричит Кузя.

На автомате перекатываюсь в противоположную сторону, разворачиваюсь и давлю на спусковой крючок, пока из магазина не вылетает последний патрон.

В десятке метров от меня бьются в агонии восьмилапые: очередь скосила сразу нескольких. Вроде больше угрозы справа нет, отбрасываю израсходованный магазин и, поцеловав, вставляю новый, к сожалению, последний.

— Время, Кузя! Время!

— Готово! — радует меня шоггот.

Мой двойник внезапно встаёт и бросается бежать в ближайший переулок. Манёвр удался: восьмилапые кидаются за ним.

Полежав с минуту в диком напряжении (а ну как нашу военную хитрость раскусят?), набираюсь решимости и подползаю к дохлым тварям. Эмоций, кроме любопытства, не испытываю. Единственное, что интересует — их оружие. Не думаю, что оно похоже на наше, я вообще не верю теперь в земное происхождение этих существ. Уж больно ощутима техническая пропасть между нами и ими. Так что вражеский огнестрел должен будет заинтересовать яйцеголовых. Вдруг удастся затрофеить?

Ан, нет, видит око, а зуб неймёт. Прямо на глазах хреновина, из которой эти твари стреляли, начинает плавиться, превращаясь в капли серебристого вещества, смахивающего на ртуть. Похоже, вместе со смертью владельца приходит амба и его пушке. Странное техническое решение, ну да не мне о нём судить.

А жаль, с одним магазином долго не навоюешь.