Лучший из лучших

– Нет, он не такой упрямый, как вы. Эрин сердито посмотрела на него, но это не дало абсолютно никакого эффекта. Он смотрел на нее с тем же изумлением на губах и необыкновенной нежностью и заботой в глазах. Перед его взглядом не устояла бы ни одна женщина. Не устояла и Эрин – все ее защитные инстинкты рухнули, как ряды игрушечных солдатиков.

– Теперь, когда я здесь, что же вы мне хотели показать?

– Я подумал, что вас, может быть, заинтересует выставка, ее организовал мой друг.

– Это тот тип, который выглядит, будто не ел целый месяц?

– Да, это Жан-Пьер. Он скульптор. Пойдемте, я покажу вам его работы.

Они подошли к композиции, состоящей из кусочков металла, осколков камней и очень похожей на большие часы. Эрин внимательно ее осмотрела, затем ее карие глаза, недоуменно моргая, поднялись навстречу глазам Марка.

– Вы уверены, что пригласили меня в картинную галерею, а не на выставку запасных частей?

– Не судите строго. У вас отсутствует абстрактное начало.

Брови Эрин вопросительно приподнялись.

– Хотите сказать, что эта штука вам понравилась?

Марк стоял в нерешительности. В нем боролись чувства дружеской солидарности и честности.

– Как вам сказать…

– Признайтесь: вам это тоже не нравится.

– Хорошо. Скажем так: я не совсем понимаю эту вещь. Но это не значит, что само произведение не гениально.

– Где вы это слышали?

– Один критик очень хвалил его минуту назад.

– И вы ему поверили?

– Мне кажется, он больше разбирается в подобных вещах.

– Вы наверняка видели его прежние работы?

– Да.

– Значит, вы считаете, что это гениальная работа?

– Не совсем так.

– Так зачем же вы пришли сегодня? Разве одного раза было мало, чтобы выразить лояльность?

– Я пришел, чтобы защитить его, – спокойно объяснил он.

– А, теперь я понимаю.

– Вы очень мудры, принцесса. Я серьезно. У него были проблемы с ворами и вандалами. Я пообещал проследить за посетителями.

– А я думала, вы занимаетесь только теми людьми, которые воруют секреты.

– Иногда я помогаю друзьям, когда они попадают в беду.

Сердце Эрин екнуло. Она понимала, что беда и опасность обычно ходят рядом.

– И часто они попадают в беду? – осторожно спросила она, обеспокоенная еще неясным чувством тревоги.

– Не часто.

– Мне бы больше нравилось, если бы вы выслеживали парней в белых рубашках с галстуками, которые воруют разные секреты при помощи копировальных машин.

– В основном этим я и занимаюсь.

– Слава Богу, – тихо прошептала Эрин. С любопытством глядя на Марка, она спросила: – Вы и правда думаете, что эти вандалы ворвутся в галерею и на глазах посетителей начнут разрушать скульптуру Жан-Пьера?

– Возможно, и нет, но я обещаю ему свою помощь.

Эрин изучающе рассматривала Марка.

– Меня подмывает задать вам два вопроса.

– Задавайте.

– Что вы собираетесь делать с этими парнями, если они объявятся?

Он покачал головой.

– Может, не будем говорить на эту тему?

– У вас ведь нет пистолета, не так ли? – с ужасом спросила она.

Прежде чем она успела взбудоражить всю толпу, Марк прикрыл ей рот рукой и отвел в отдаленный угол.

– Эрин, я вас прошу!

– Я ненавижу оружие!

– Я тоже не в восторге от него, но это весьма эффективное средство устрашения, если имеешь дело с людьми такого сорта.

– Нельзя ли просто вызвать полицию?

– У них тоже есть оружие.

– Но им полагается его иметь.

– У меня есть лицензия.

– Это другое дело. – Почему?

– Вас могут убить. Он вздохнул.

– Принцесса, я не собираюсь быть убитым. И я тоже сомневаюсь, что при таком количестве народа они вообще осмелятся сюда сунуться. А теперь давайте забудем об этом, – твердо сказал он.

Эрин нервно вздрогнула, подумав, что под пиджаком Марка где-то спрятано смертоносное оружие: – А еще один вопрос…

– Вы сказали, что у вас два вопроса.

– А, да! – она огляделась вокруг и, приподнявшись на цыпочки, прошептала ему на ухо: – Как вы считаете, почему все эти люди пришли сюда? Неужели даже в Нью-Йорке так много людей с плохим вкусом?

Скулы Марка начали подрагивать, пока он не разразился хохотом.

– О, принцесса, вы шутница!

– Я серьезно спрашиваю, – обиженно ответила она.

Марк попытался состроить серьезную мину, хотя его губы по-прежнему подрагивали от смеха. Он наклонился и заговорщицки сказал ей на ухо: – Вы разве не заметили, что выносят напитки и закуски? На такие вернисажи голодные художники сбегаются словно муравьи.

– Очень смешно. А кто-нибудь покупает его работы?

– Конечно. Он только что продал ту работу, над которой вы насмехались.

– Вы шутите?

– Ничуть.

– И за сколько?

– Он назвал сумму около двадцати пяти тысяч долларов.

Глаза Эрин расширились.

– Не может быть, – недоверчиво прошептала она. – Наверное, вы ошиблись.

– А вы начинаете понимать, почему Жан-Пьер боится вандалов?

Эрин проказливо посмотрела на Марка.

– По-моему, Жан-Пьер сам вор.

И тут низкий певучий голос вопросительно проговорил:

– Кто вор, ма шер?

Эрин виновато задышала и, повернувшись, встретилась со смеющимися глазами Жан-Пьера. Она ожидала, что Марк поможет ей выбраться из столь щекотливого положения, но он, казалось, наслаждался ее растерянным видом.