Лучший из миров

Син собрала записи со всех камер в одну картину и зафиксировала ключевые моменты. Теперь она будто парила над застывшим космодромом, разглядывая последовательность двадцати ярких жемчужных звезд посреди темной бугристой массы. Они возникли не одновременно, с разницей в считанные доли секунды, и теперь эта разница была заметна. Исчезнувшие люди окружали Яму почти правильным кругом, концентрируясь в несколько мелких групп на равном расстоянии друг от друга. Было в этом расположении что-то знакомое, и Син не сразу поняла, что. Только когда наобум вытащила из памяти древнее руководство по ведению боя.

- Слушайте, - она повернулась к секретарям. – Может совпадение, но все это сильно смахивает на действия самураев, попавших в засаду. Рассредоточиться по кругу, прикрыть основные направления удара, не допустить врагов до господина.

- Действия кого? – не понял красный.

- Самураев. Неважно. Важно то, что на получившейся схеме не хватает одной детали. Господина в центре. Того, кто дирижирует всем оркестром.

Она вывела получившееся изображение на экран. Черная яма, окруженная двадцатью звездами и разноцветными линиями, которыми Син отметила направления и силовые потоки.

- Видите? Там, где исчезнувших больше, сила тяготения Ямы увеличивалась. Там, где их нет – она слабела. Значит, они не просто исчезнувшие. Они какой-то катализатор. Скорее всего, невольный. И кем-то контролируемый.

- Или чем-то, - пожал плечами желтый. – Их господин – Яма. Что это нам дает?

- Возможно, ничего.

Она приблизила картинку, пустила ее вспять на медленной скорости. Яма заполнила весь экран, черная, шевелящаяся от бесконечного числа вылетающих из нее темных размытых пятен. Наконец, она опустела окончательно, свет мигнул, и Син вновь увидела плиты космодрома и шеренги марширующих назад десантников. Еле заметные линии отметили центр будущей Ямы, изображение дернулось, приближаясь. Теперь можно было рассмотреть даже лица под оранжевыми шлемами. Один из десантников поднял голову, и Син отшатнулась.

Секретари вскочили с мест одновременно.

- Что? Кто это?

Син долго сверялась с базами данных, копалась в сохранившихся ячейках обычно ненужной исторической памяти, прежде чем ответить:

- Могу ошибаться, господа секретари, но похоже это Инио Асано, сумасшедший виртуал, лет двести назад покинувший Квантум. По крайней мере лицо один в один его последняя оболочка в архивах. Ментальный отпечаток тоже схож. Возможно, вырастил себе клона по своему образу и подобию.

- Значит, все-таки Квантум… - проговорил красный, угрюмо глядя на Син.

- В Квантуме он всегда был изгоем, - возразила она. – И про него уже очень много лет никто ничего не слышал. Теперь, по крайней мере понятно, откуда взялись технологии, взломавшие мою защиту.

- Нам это знание мало чем поможет, - сказал желтый. – Он был в самом эпицентре взрыва. Даже костей не осталось.

- Что-то наверняка осталось, - задумчиво сказала Син, разглядывая марширующего на экране огромного оранжевого Асано.

***

Укушенная зверем собака никогда не забудет его запаха.

Син копалась в верхнем эшелоне собственной памяти и повторяла эту старую поговорку, пытаясь выудить следы взлома. Ее взломали очень осторожно, не повредив ничего, кроме блока заданий. Син и в голову не могло прийти, что за приказом наведаться к Сиракаве и забрать у него формулу, стоит кто-то неведомый. Не учитель, и даже не совет клана. Когда операция провалилась, червь самоликвидировался, не оставив после себя ничего. Почти. Только строчки обходных маневров, обманок, пару неряшливо скрытых кусков распространенного кода. Грязь. Запах. Его мог оставить кто угодно, но теперь след врага можно было идентифицировать.

- Как ты это собираешься сделать? – глухо спросил желтый. Его лицо до глаз было обмотано толстой тканью.

- Медленно. Шаг за шагом. Вниз и вниз.

Платформа висела над самым центром Ямы. Смрад стоял такой, что его можно было резать ножом.

- Может подогнать рабочих и заставить разобрать трупы?

- Это долго. И не обязательно.

Желтый закашлялся и вернулся к гравитационному лифту, который связывал платформу и нависающий сверху джонг. Широкая фигура красного виднелась в проеме шлюза и казалась отсюда квадратной.

Син закрыла глаза и постаралась отключиться от всего, что ее окружало. Зудения двигателей, смертной вони, дрожи под ногами. Осталась только красноватая темнота и разгорающиеся внизу искры еще не окончательно умерших электронных устройств.

Их были многие тысячи, исковерканных, полностью разрушенных, сгоревших, но еще хранивших в себе крупицы информации. Коммуникаторы, импланты, боевые детекторы сотен тысяч погибших людей.

Она погружалась в это скорбное море, стараясь не отвлекаться на чужие загубленные жизни, на снимки улыбающихся людей, детские ролики, памятные файлы о проведенном отпуске, дне рождении первенца, проваленных экзаменах на звание чиновника. Мертвые люди окружали ее со всех сторон, теснились, давили, ей не хватало воздуха, и она продвигалась вперед, от импланта к импланту, стараясь не думать ни о чем, кроме запаха беглого виртуала.