Лучший колдун короля (СИ)

— «Запуталась магия, и люди в чувствах запутались, но станет хуже. Всё начнётся там, на северо-востоке, в Призрачных чащобах. Преальд — стена, что выросла меж нашим миром и тем местом, где сокрыты души ушедших. Нехорошо, когда они, неупокоенные, бродят по тёплой земле. Тепло их поступь отнимает. Та реальность вскоре проявит себя, дав нам знаки. Так, облако, похожее на пламень, для всех явится озарением конца, а небо, расколовшееся надвое, лишь подтвердит: наш мир устал. И если не спасти по первым падающим листьям в году Медведя правителя, который зрит иное — граница рухнет. Так, Кайрн, сын Теала, способен удержать энергии разлома, но кто удержит тех, того, кто жаждут его смерти?». — Я отдышалась. — И потом было несколько уточнений. Она говорила о чёрных бархатных цветах на белых каменных ликах, о деревьях, которые станут болеть, об алых закатах, которые будут следовать один за другим. И о вас много говорила. О том, что, чем ближе срок, тем длиннее ночи для мёртвых, и короче дни для живых.

Я умолкла. В горле першило, и голубой гриб в колбе казался ослепительным. Кайрн долго молчал, не сводя с меня глаз, и было понятно: не отпустит. Не успею выпить зелье, даже если ринусь в комнату прямо сейчас.

— Ну, что же, звучит зловеще, — наконец сказал он. — Но я за свою жизнь слушал разных провидиц. Пока что не сбылось ничего из того, что они предсказывали.

— Но облако полыхало! — упрямо сказала я.

— И такое бывает. Ты лучше скажи, что именно планировал предпринять?

— Уберечь вас с помощью кэрсадриса. Всё о моей магии и обучении — правда, Ваше Величество.

— А что насчёт веры? Ты действительно из тэрвэй?

— Да, но я не следую всем правилам, это сложно.

Взгляд его стал как будто мягче, и шевельнулось трепетное: пронесёт?.. Кайрн прошёлся туда-сюда, заложив руки за спину.

— Что-то мне подсказывает, что это не вся правда. — Он бросил быстрый взгляд на мои напряжённо сжатые кулаки. — Раздевайся-ка, парень.

— Что?..

— У всякого тёмного колдуна есть метка. Если ты чист — тебе должно быть не до смущения.

Всё. Это был конец. Никогда в жизни мне было так стыдно и страшно. Я отважилась повернуться к нему спиной и начала расстёгивать сюртук: король не повторял дважды. Зелье испарялось стремительно, и к концу сего унизительного действа всё и так станет ясно… вот только вряд ли это остановит Кайрона от проверки.

Пальцы стали слабыми, петлицы путались. Я только через пять минут справилась с пуговицами, и принялась ослаблять шнуровку утягивающего корсета. Наверняка король подумал в этот миг, что могу резко повернуться и чем-то в него кинуть, а потому я ослабила завязки рубашки и, дрожа, замерла.

— Ну? — донеслось в спину нетерпеливое.

Магия опала, и я раскашлялась. Я так привыкла к ней, что теперь будто чужое лицо натянула. Может, ещё не поздно было сбежать?.. Нет, он бы этого не позволил. Любопытство было не чуждо как простым людям, так и правителям, пусть даже зачастую оно имело печальные последствия.

Я медленно повернулась, прижимая руки к груди. Меня мутило, и кожу на лице сильно жгло. Посмотреть королю в глаза не хватало храбрости.

— Простите, — выговорила я уже своим голосом.

Он шагнул вперёд так резко, что я отшатнулась, но далеко не ушла: Кайрн поймал за плечо. Жёсткие пальцы тронули подбородок, заставляя поднять голову. Через секунду меня окутали пронзительные фиолетовые сумерки.

— Девушка, — с хмурым удивлением произнёс мужчина.

Я не собиралась плакать, но ощутимо дрожала. Голоса не было сказать ему ещё что-то, начать оправдываться, проявить твёрдость. Я никого в этом замке не боялась, кроме короля, и дело было не в том, что Кайрн вёл себя жёстко. Но обвести вокруг пальца человека, который приказывал потусторонним силам и призракам, изначально было рискованной затеей…

Он ни слова больше не сказал, просто потащил меня к одной из неприметных дверей, за которой находилось что-то вроде кабинета. Там Кайрн подхватил первый попавшийся плащ и накинул его на меня, покрыв мою голову капюшоном, а потом позвал какого-то человека. Минута — и меня уже вели прочь по длинному коридору с низким потолком. Сопровождающих было трое, и только одного из них я знала по имени, но вот он меня, кажется, вовсе не узнал: плащ скрывал большую часть тела.

По дороге в неизвестность мне становилось всё хуже, но, привыкнув ни на что не жаловаться и вообще лишний раз не раскрывать рта, я просто шла меж двух здоровенных воинов, и впервые за долгое время чувствовала себя беспомощной. Кайрн явно не собирался так оставлять это дело, и вскоре стало понятно, что моё ученичество окончилось печально.