Лучший мир. Пробуждение

Класс: вальдмейстер27

Профессия: защитник леса.

Фракция: Природа.

Бог-покровитель: Вита.

Основные характеристики:

Сила — 322 (+22 от одежды и бижутерии)

Ловкость — 319 (+19 от одежды и бижутерии)

Выносливость — 787 (+17 от одежды и бижутерии)

Мудрость/интеллект — 105 (+5 от одежды и бижутерии)

Удача — 212 (+12 от одежды и бижутерии)

(Доступных к распределению очков основных характеристик — 0)

Основные навыки:

Маскировка/камуфляж — 999 (99900/100000);

Чтение следов — 58 (5824/5900);

Мастер рукопашного боя — 100 (10000/10000);

Фехтование — 100 (10000/10000);

Стрельба из лука — 68 (6854/6900).

(Доступных к распределению очков навыков — 0)

Дополнительные навыки класса:

1. Снайпер — 10 ранг.

2. Скрытность (время нахождения в невидимости 3 минуты, откат 5 минут)

3. Истребитель вампиров (двойной урон вампирам)

Достижения:

1. Убийца бессмертных

2. Один против всех

3. Не горящий в огне

4. Не тонущий в воде

5. Проклятая кровь

6. Эксперт холодного оружия (владение всеми видами холодного оружия на уровне гранд-мастер).

7. Видящий правду.

— Так ты разведчик? — с прищуром глядя на Олега, уточнил Старый Ворон.

— Нет, я вор, — честно ответил Олег, с удивлением глядя на параметр «Маскировка» своего собеседника, такое огромное значение он видел впервые и даже боялся себе представить, как можно обнаружить такого мастера, если он пожелает спрятаться.

— Хм, — старик поскреб узловатыми пальцами щёку, заросшую густой, седой щетиной. — А что ж не соврал-то?

— Зачем? Я пришел с миром.

— С миром, значит, говоришь пришел?! Ну, садитесь тогда за стол! — Ворон извлек из-под лавки огромную бутыль с мутной жидкостью и водрузил её на стол. — Из закуски только лук и черный хлеб.

— Ямбись оно хореем! И этот туда же! — ругнулся Олег и сел напротив старика. — Я не пью, но хлеб с тобой преломлю.

— Да это же березовый сок, — Ворон одной рукой выдернул из горлышка пробку и понюхав, удовлетворенно сообщил: — Уже перебродил. Амброзия, а не напиток.

— Мне командир запретил на службе пить, — Зорге кивнул головой на Олега.

— А вот я попробую, — Степа протер один из стаканов и поставил его перед стариком.

— Мне нельзя, я несовершеннолетний, — ответил Роман на немой вопрос во взгляде Старого Ворона. — Вот, от нашего стола вашему, — Ромка принялся выкладывать перед стариком пирожки, испеченные утром Платоном. — С грибами, очень вкусные, просто шедевр.

— Ну, спасибо, уважил, коллега! — старик набулькал в два стакана и подняв один из них, произнес: — Когда мы молоды, мы активны, но глупы, когда взрослеем — становимся мудрыми, но уже не такими активными. Давайте выпьем за мудрость, чтобы она приходила к вам быстрее.

— Отличный тост, — Степа чокнулся с дриадом и опустошив стакан крякнул от крепости напитка. — Ух, забористая!

— Что у вас с правой рукой? — уточнил Ромка, обратив внимание, что старик всё делает одной левой рукой.

— Обращайтесь ко мне на «ты», — с жадностью поедая очередной пирожок, ответил Ворон. — А в руке жук древоточец завёлся. Спасу никакого нет, гложет руку и гложет. Представляешь, меня магия практически не берет, в воде я не тону, в огне не горю, а это мерзкое создание мне последние пятнадцать лет жить не дает. Вот, только березовым соком и спасаюсь.

— Погоди, — Ромка наколдовал магический светлячок и изумленно уставился на старика. В ярком свете он выглядел совсем не так, как в полумраке пещеры.

— Что? — хмыкнул старик. — Чего у вас лица так вытянулись?

— Это не кожа, это кора, — Лаки ткнул пальцем в плечо старика.

— А это не щетина на щеках, а серый лишайник, — озвучил свою догадку Олег.

— Старею, что вы хотите? — смутился Ворон. — Паршой покрылся. Я бы на вас посмотрел, если бы вы почти восемь веков в сырой пещере просидели.

— А кто тебя здесь держит? — удивился Ромка.

— Отец приказал никуда с этого проклятого островка без нужды не уходить. Пока был жив эльф-отшельник Квалин, мой наставник, ещё жить можно было. А потом, скука — Старый Ворон махнул рукой. — Вот я и сижу здесь один столько веков, света белого не вижу. Да даже если бы и захотел уйти, куда бы я ушел? Кругом болота!

— Ты же не тонешь.