Лучший шпионский детектив

— Похороны закончились — сосед уже в землице, — покачала головой Вера Ивановна. — Я там была и на кладбище ездила. Хотела на поминки остаться, да, слава богу, ушла.

— Почему?

— А вы что, не видите и не слышите? Как понаехали эти — родственники и земляки Эдика, я и ходу оттуда. Вот богохульники. Сколько живу — таких поминок не припомню.

— Вы давно здесь проживаете?

— Давно. Пятнадцать лет уже. Как зять построил дом, так и живу. Настя уже здесь родилась. Моя квартира тоже в зачет пошла.

— А Михаил Яковлевич? Он раньше вас построился?

— Нет, позже, — наморщила лоб Вера Ивановна. — Участок долго стоял. Потом они появились — с Машей. Вместе тут стройкой руководили. Маленькая Ирка часто у нас оставалась. Маша очень хорошая была, царство ей небесное.

— А что скажете о Полякове? Что он был за человек?

— Ну, что… вы ведь знаете… товарищ капитан…

— О покойниках либо хорошо, либо ничего, — продолжил Андрей. — Тем не менее, постарайтесь объективно его охарактеризовать.

— Прежде всего, я сказала бы, что он просто был непонятен. По крайней мере, мне. То есть, характер у него был какой-то нестабильный. Порой, знаете, улыбается, а в глазах — холод. Аж как-то не по себе. По-моему, и Маша сильно от этого страдала…

— А чем он занимался?

— Простите?

— Кем работал?…

— Бизнесменом, как сейчас говорят. Причем, как-то несерьезно…играючи. По словам Маши у него чего только не было: магазин, строительная фирма, потом… салон красоты, мебельный цех и так далее. Он легко открывал что-то, потом — закрывал… при нас, правда, он продал последний свой магазин лет пять назад. После этого сидел дома. Создавалось впечатление, что потеря кучи денег для него было небольшой проблемой. Потому что…

— Потому что он их не считал, — помог завершить затянувшуюся паузу капитан.

— Да, денег у него было очень много. Источник мне неизвестен, но уж точно не от его этих убыточных… бизнесов. Ну… вы знаете, все таки женщины есть женщины со своим любопытством. Я пыталась ненавязчиво выяснить это у Маши. Она всегда отмахивалась, но потом как-то призналась, что и сама понятия не имеет, откуда ее муж черпает средства.

— Вы часто общались?

— Нельзя сказать, что мы сильно дружили, но в гости друг к другу ходили. Особенно поначалу. Они, правда, нас посещали чаще. Так вот, у Михаила было страстное и странное увлечение. И Маша об этом говорила. Это медицина и биология. Почему странное? Да потому, что ни один из так называемых коммерческих проектов Полякова не был связан с медициной. А какая у него библиотека! И в гостиной, и в его кабинете…

Никитин вспомнил, что в доме покойного действительно находились два высоких стеллажа. Однако книги там были преимущественно художественные. В кабинет он лично не заглядывал. По возвращению в отдел он решил еще раз изучить протокол осмотра места преступления и, по необходимости, назначить полноценный обыск. Пока не поздно. Тем более, что в кабинете наверняка имеется компьютер и содержимое жесткого диска может представлять интерес для следствия. Интернетом хозяин предположительно тоже пользовался, судя по наличию спутниковой тарелки.

— Вера Ивановна, вспомните, пожалуйста, в тот день вы ничего подозрительного не замечали? На улице, например?

— Как раз об этом и спрашивал ваш товарищ. Нет, ничего такого не было. И люди незнакомые тут редко ходят. Я бы обратила внимание.

— Камеры видеонаблюдения в вашем доме есть?

— Нет. Зять все мечтал поставить, но так и не собрался.

— У Лекомцевых есть, и у Ивановых, — вдруг раздался тоненький голос.

— Настя! — встрепенулась бабушка. — Нехорошо подслушивать взрослых!

— Все нормально, — засмеялся Андрей, оценив слух и внимательность девочки, — Настя, покажешь мне эти камеры?

— Запросто, — прощебетала та, спрыгнув со скамейки.

— Не волнуйтесь, Вера Ивановна, я ее приведу назад, — успокоил капитан бабушку, заметив явный протест в ее глазах.

Камеры Ивановых были направлены во двор и практически не контролировали улицу. А вот у Лекомцевых, чей дом располагался напротив Поляковых, одна из видеокамер, похоже, захватывала угол забора соседей. Проводив Настю и поблагодарив хозяйку, Никитин вернулся назад. В это время к воротам подъехал внедорожник, и те начали медленно открываться. В ответ на характерный жест Андрея опустилось тонированное стекло, обнажив не очень дружелюбное лицо водителя:

— В чем дело?!

Капитан молча развернул удостоверение.

В глазах мужчины, похоже, пронеслась вся его жизнь. Вначале это было просто недоумение, потом глубокая задумчивость, а затем нечто вроде жуткого животного страха. Никитин предположил, что, если бы он сейчас сказал что-либо типа: «Лекомцев, мы о вас все знаем», то действительно получил бы заслуживающую внимания следствия информацию. Однако сейчас речь шла не о нем, и пришлось произнести совершенно другую фразу:

— Мне нужно поговорить о вашем соседе.

— Проходите, пожалуйста, — уже совсем другим тоном произнес мужчина.

Андрей шел за хозяином в направлении террасы и слушал его бессвязные слова: