Лучший шпионский детектив

С этими словами она перекрестила Андрея, а заодно и свою блудную дочь.

— Мама, не начинай, — подала голос Алена. — Нам пора.

Дело прошлое, но одно время Никитин сильно удивлялся, как у такой божественной женщины, учителя русского языка и литературы, могла вырасти такая «гадость».

Обыск в доме Поляковых оказался не напрасным. Конечно, никакого аппарата по перекачке крови найдено не было, но зато была обнаружена крупная сумма денег. Куча американских долларов в сумме около миллиона хранилась под столешницей письменного стола в кабинете покойника. Более половины стодолларовых купюр, из которых и состояли пресловутые пачки, были старого образца, то есть с маленьким Франклином. Присутствующие при обыске новые хозяева по-разному реагировали на эту находку. На вопрос «Знали ли вы о наличии этих денег?», Ирина сразу дала отрицательный ответ. Эдик же вначале утверждал, что знал. Тесть якобы рассказывал ему о них и даже обещал помочь в бизнесе. Однако затем стал категорически отрицать. Это случилось после того, когда ему объяснили, что если деньги не имеют криминального происхождения, то вернутся в семью. И напротив — если имеют, то «знавшему» в какой-то мере тоже придется отвечать. Одна лишь соседка Вера Ивановна, присутствующая в качестве понятой, твердо заявила, что нечто подобное и ожидала увидеть.

Библиотека в кабинете Полякова действительно превосходила ту, которая была в гостиной. Здесь уже находилась не только художественная литература. Около половины книг были научными, львиная доля из которых содержала медицинскую тему — от «Строения клетки человека» до «Патологической анатомии». Кроме того, компьютер Полякова тоже мог представлять интерес для следствия, благо, что вся информация была открытой — ни на одном файле не стоял пароль. Поэтому системный блок также был изъят для «…проведения следственных мероприятий». Более никаких носителей информации, вроде ноутбуков или планшетов, обнаружено не было. Мобильный телефон в ходе обыска, к сожалению, тоже не отыскался.

К «крутым» специалистам Никитин обращаться не стал. Их помощь могла понадобиться лишь в определении пароля электронного адреса. А пока в содержимом изъятого блока он решил покопаться сам. Благо, что собственные познания в цифровой технике он оценивал выше рядового пользователя. На подключение и загрузку компьютера у него ушло не более трех минут. Когда, наконец, высветилась древняя заставка в виде зеленого лужка и голубого неба, зазвонил мобильник:

— Андрюшенька, это я. У тебя телефон был вне зоны. Тебе никто не звонил?

— Алена, что опять случилось? Вроде все уже решили. Ты меня отвлекаешь.

— Я — быстро. Пришла сегодня на работу — звонит служебный телефон. Подняла трубку, а там Стас. Я ведь его в своем айфоне в черный список внесла. Так вот — вначале сильно ругался, потом чуть ли не рыдал, потом опять ругался… а в конце, сказал, что если узнает, что я опять спуталась с тобой, то убьет… тебя…

— Да ну? Он не уточнил — как? Физически или морально? Ты ведь, как никто, можешь объективно оценить наши возможности. Имею в виду — физические.

— Андрюш, не волнуйся, тебе точно нет равных. Я о другом. Беседин — первый зам, без пяти минут полковник и, наконец, просто мерзавец. От него можно ожидать чего угодно… я просто хочу предупредить тебя… любимый.

— Спасибо и… успокойся. Мне нужно работать, — отрезал капитан и вышел из связи.

Подвинув курсор к значку «Мои документы», Андрей в предвкушении нажал, наконец, кнопку «мыши»… и тут вновь зазвонил телефон. На сей раз — городской.

— Никитин? — послышался смутно знакомый голос.

— Да, капитан Никитин. Слушаю.

— Подполковник Беседин. Догадываешься, зачем звоню?

— Понятия не имею, — как можно естественнее произнес Андрей.

— Она с тобой?

— Кто?

— Ты, бля, со мной, что, играть будешь?

— Не понимаю, о чем вы говорите, товарищ подполковник. У меня есть непосредственное начальство. Его зовут Гурко Илья Семенович. Тоже подполковник. Звоните ему, если есть какие-то вопросы. А я не имею права нарушать субординацию.

С этими словами Никитин нажал кнопку «Сброс» и не стал класть трубку на рычаг. Сделав глубокий вдох, он приступил к работе.