Лучший шпионский детектив

— Еще как просилась, — подошел отец и тоже обнял сына. — Но ты уж извини, не стали мы ее травмировать здешними видами и оставили с бабушкой. Передавала тебе привет и вот… она у нас занялась творчеством…

Из кармашка сумки он достал полотенце и носовой платок, сплошь вышитые разноцветными нитками. Алексей разглядел витиеватую надпись: «Дорогому братику». Мама в это время разложила на столе продукты, от одного вида которых у Леши закружилась голова.

Трое суток пролетели как одна минута. Родные люди наслаждались общением друг с другом и говорили, говорили, говорили…

Алексей узнал все, что произошло в Смоленске, в школе и дома в его отсутствие. Оказывается, Верник подал апелляцию в Верховный суд СССР, но ее отклонили. Сейчас он готовит документы на условно-досрочное освобождение. Алексей тоже поделился своими впечатлениями о пребывании в данном учреждении. Конечно же, он обошел все острые углы, а также ни слова не сказал о неком особом к нему и его друзьям отношении.

После отъезда родителей жизнь в колонии потекла своим чередом. Лопырь теперь уже и не помышлял о мести, а, напротив, при принятии «жизненных» решений даже советовался с Мишиным. Поэтому в бараке установилось некое двоевластие. Некоторые зеки, минуя Лопырева, сразу шли к Алексею. Такое положение вещей сильно не нравилось воспитателю, а еще больше Рябому. Однако они терпели и чего-то ждали.

И дождались… весны… и не только они, и не только ее…

Накануне было заметно, что начальство колонии к чему-то усердно готовится. Весь день сопровождался какими-то совещаниями, а офицеры ходили молчаливые и угрюмые. После обеда на участок заскочил Брюханов и долго выяснял, как себя чувствуют работники, и нет ли у них каких-либо жалоб. И не только по здоровью. Но больше всех удивил Рябков. Он не общался с Мишиным, но его лицо было искажено гримасой недоброй улыбки, а глаза наполнены злорадством.

Вечером зону накрыл апрельский туман, и наступила зловещая тишина. Алексей не давал себе заснуть, потому что боялся пропустить нечто важное. Мрачное предчувствие, исходящее из подсознания, натягивало нервы и не позволяло расслабиться. Однако живой молодой организм дал о себе знать. Мишин провалился в сон, где уже давно и счастливо пребывали все его одиннадцать друзей.

Выстрелы, крики и стуки раздались одновременно. Алексей слетел со шконки, абсолютно не понимая, что происходит. В таком же положении находились сотни сонных обитателей барака. Послышался вопль… Рябого:

— Братва, наш час настал! Удалось открыть основные ворота! За ними воля! За мной!

— Все на улицу!!! — вторил ему фальцетом Лопырь.

Миха в это время что-то прокричал о вторых воротах.

— Леха, что будем делать? — подбежал к Мишину Игорек.

И тут Алексея осенило, что во всем происходящем есть нечто фальшивое, что кому-то очень надо, чтобы все зеки покинули барак.

— Никому не двигаться с места! — крикнул он. — Они что-то затеяли. Мы не должны поддаваться на провокацию.

Через минуту в бараке остались лишь двенадцать подростков. За стеной отчетливо были слышны очереди автоматического оружия.

— О боже! Что это?

После этих слов Плюхи помещение заволокло дымом, а пол ушел из-под ног.

След

Командировку в Сергиев Посад оформили в тот же день. Причем с открытой датой ее завершения. «Письма Беликова» произвели на начальника отдела гораздо большее впечатление, чем на самих следователей. Можно даже сказать — ошеломляющее. Прочитав их несколько раз, он задал подчиненным уйму вопросов, тем самым полностью войдя в курс дела. Никитин понял, что отныне Ваганов будет главным локомотивом следствия.

— Так, мужики, может быть, вам пару оперативников в помощь оформить? — участливо поинтересовался он. — Да что там говорить, я с вами и Цыганкова послать могу.

— Спасибо, товарищ подполковник, — улыбнулся Никитин. — Справимся сами. Если понадобятся дополнительные силы, мы сразу же дадим знать. Думаю, что помощь придет быстро.

— Не сомневайтесь. Сегодня отдыхайте, а завтра с утра — в Загорск… тьфу… Сергиев Посад. А я здесь привлеку лучшие силы для скрупулезного изучения биографий… Полякова и Беликова, а компьютеры, которые вы привезли и тот, что остался в квартире, тоже отдадим… нашим лучшим «хакерам».

— Капитан! — окликнул начальник, когда следователи уже выходили. — До конца рабочего дня осталось всего часа полтора — могу отпустить Панкову…

— Нет, нет, товарищ подполковник, пусть работает, а я… а я отдохну, — ответил Никитин, закрывая за собой дверь.

Ваганов задумчиво посмотрел вслед, а затем понимающе кивнул головой.

Указанный на конверте адрес находился в частном секторе недалеко от Троице-Сергиевой лавры. Небольшой, довольно ветхий домик стоял на перекрестке двух улиц. Рядом соседствовали крутые особняки. Было заметно, что построены они совсем недавно на месте подобных древних строений. Длительный стук в деревянную калитку принес, наконец, результат.

— Анюта, ты, что ли? — раздался скрипучий старушечий голос.

— Нет, бабушка, это полиция, — соврал Никитин, чтобы избежать лишних вопросов.

— Не вызывала я никакой полиции! — решительно прозвучало с той стороны забора.