Лучший телохранитель – ложь

— Прежде чем мы сверились с документами КГБ, он был просто городской легендой, очевидно, одной из тех, с которыми приходилось сталкиваться Пайку. Мы говорили с людьми, с которыми Пайк работал до пенсии, и все они считают, что он верил в правдивость этой легенды. Даже после того, как вышел в отставку, по словам друзей, где бы ни находился, он всегда был в поиске. Похоже, он нашел то, что искал. Весь советский аппарат искал Никитина в течение почти тридцати лет, пока империя не развалилась. Но они так и не нашли его. То есть можно предположить, что в распоряжении русского имеются некоторые ресурсы.

— А еще он стар, — сказал Торп.

— Да. Но это, скорее всего, нам на пользу.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, я полагаю, что если он просидел над этим комплексом все эти годы, то зачем ему сейчас применять его? Если, конечно…

— Если что?

— Если только он не умирает и не сознает это. В этом случае ему придется либо применить оружие, либо примириться с фактом его потери.

— Значит, ему необходимо восстановить комплекс, прежде чем он умрет.

— Я считаю, что он нашел помощников. Он должен был нуждаться в них. Возможно, но маловероятно, что он сам смог бы организовать, перемещение изделия.

— Вы говорите о международных террористах? — уточнил Торп.

— Если существует план по использованию этого оружия, то речь может идти только о них, — заявил Левеллин. — Ни одно государство не захочет оставить свой след на подобном событии. А если даже какая-либо страна могла бы забрать оружие себе, не имея при этом возможности обслуживать его, то какая ему польза от этого? Через десять лет у них в руках останется куча ржавого хлама. Нет, к сожалению, желание иметь у себя на службе подобного динозавра может быть мотивировано одной-единственной целью: выпустить его на свободу и после того, как все услышат его рев, сделать заявление, которое услышал бы весь мир.

Оба собеседника понимали, что если обсуждать вопрос о возможных помощниках, то здесь не будет недостатка в кандидатах.

— Итак, вы уверены, что, если ему придет в голову использовать изделие, его не постигнет фиаско? — спросил Торп.

— В нашем мире всегда возможны исключения из правил, — ответил Левеллин. — Но я бы не слишком на это рассчитывал. Вспомните, что первое из подобных устройств мы даже не удосужились испытать. Просто отправили его через Тихий океан и сбросили. Вот насколько мы были уверены, что оно сработает.

— Вы убедили меня, — проговорил Торп. — Что собой представляет устройство, если говорить о его размерах?

— Вас интересует масса, размер или мощность оружия? — уточнил Левеллин.

— Меня интересуют все три параметра.

— Головная часть должна быть больше, чем хлебная корзина. К сожалению, у нас нет фотографии. Насколько я знаю, есть только фото одной из ракет, нацеленных на Гуантанамо, на пусковой площадке. Нам известно, что боеголовка располагалась в средней части фюзеляжа. Мы не можем с уверенностью сказать, каковы ее вес и размеры. Для ее перевозки можно использовать грузовик. Я полагаю, что небольшого грузовика с кузовом будет достаточно.

— Иными словами, речь идет об автомобиле, который можно нанять где угодно, — промолвил Торп.

— Точно.

— А мощность?

— Это мы знаем. Речь идет об аналоге нашего «Малыша», — сказал Левеллин.

— Вы шутите. Я думал, что здесь речь идет о тактическом оружии.

— Так и есть. И думаю, что здесь их принципом было «чем больше, тем лучше», — заявил Левеллин. — Нет, это почти то же самое. Более компактный образец, это несомненно, но того же типа и той же мощности, что и «Малыш», четырнадцать килотонн. И очень надежная система. Это я и хотел сказать. Мы испытывали «Толстяка», устройство имплозивного типа, а пустыне Нью-Мексико для того, чтобы быть уверенными, что оно сработает. Но устройство такого типа, как «Малыш», очень надежно. Его первым испытанием был тот живой спектакль над Хиросимой.

Глава 20

Черты лица Ларри Темплтона всегда напоминали мне портреты Ленина, которые таскали на демонстрациях в последние годы Советского Союза. Его лысая голова с бородкой, могучая нижняя челюсть и глубоко посаженные глаза почти повторяли тот запоминающийся образ.

В то утро, когда нас с Гарри проводили в его офис, Ларри сидел за столом, поэтому с первого взгляда трудно было догадаться о некоторой физической усеченности его тела: укороченная верхняя часть торса частично скрывалась грудами книг и цапок на его столе. Ларри положил ручку, которую держал в руке, поверх бумаг и, помогая себе жестами, пригласил нас войти:

— Джентльмены! Джентльмены! Заходите, пожалуйста, присаживайтесь. — Жестом широкой, как лопата, правой руки он указал нам на два предназначенных для клиентов стула. Вторая рука скрывалась под столешницей.

— Это похоже на гнездо порока. — Гарри и не думал шевелиться, разглядывая кабинет и загораживая мне проход.