Лучший телохранитель – ложь

Никитин видел в глазах Алима нетерпение. Яков ничего не знал о предполагаемой цели удара, но понимал, что Алим выбивался из временного графика. За те недели, что он готовил заряд, Яков успел собрать кое-какие крохи информации у своих друзей из ФАРК и обдумать неясные намеки самого Афунди. Он знал, что заряд готовят к транспортировке, что, по крайней мере, часть пути он проделает морем, в специальном контейнере со свинцовыми стенками. Яков видел этот контейнер. Он был готов к отправке.

Он знал и то, что в городе Панаме контейнер перегрузят с небольшого каботажного судна на океанский корабль. Никитину сказали, что уже получен соответствующий факс от транспортной компании и что груз нужно было отправлять в течение трех дней. Это не оставляло Афунди времени. Если сегодня ночью этот человек не умрет, то Алим найдет другой способ очистить помещение импровизированного госпиталя, например придушит его с помощью подушки.

Никитин воспользовался моментом, чтобы появиться в дышащем смертью помещении, где лежал умирающий. Он посмотрел на переводчика и поманил его пальцем. Алим тоже встал и вместе с переводчиком приблизился к русскому.

— Я хочу через вас сделать для них сообщение, — сказал Никитин, показав жестом на людей Алима. — Скажите им, что сейчас в устройстве находится предохранительный механизм, который не даст ему взорваться до тех пор, пока этот механизм не вынут оттуда. Можете сказать им, что сейчас заряд полностью безопасен.

Переводчик шепотом перевел слова Якова Алиму, который в ответ кивнул и улыбнулся. Это была хорошая новость, которая могла успокоить товарищей, приглушить тот страх, который они испытывали, глядя на умирающего.

Переводчик громко объявил новость товарищам Алима. Четверо оставшихся в живых тоже кивнули, а на губах у троих из них появились неуверенные улыбки.

Никитин проговорил последнюю фразу своего заявления:

— Они должны понимать, что только я могу достать из заряда предохранительный механизм и что это может быть сделано только после того, как устройство будет доставлено к пункту назначения. В любом другом случае транспортировка устройства не будет безопасной. — Он ждал и смотрел на Алима.

На этот раз, выслушав перевод на фарси, Алим не улыбался. Он что-то резко сказал переводчику и жестами показал, что хочет обсудить этот вопрос наедине с Никитиным.

Но Яков отказался выходить за дверь:

— Скажи это им. — Его голос вырос на целую октаву и стал громче на несколько децибел.

Алим оглянулся и понял, что его люди смотрят на него. По их лицам было видно, что они понимают: что-то идет не так. Афунди посмотрел на переводчика. Его губы дрогнули и растянулись в узкую полоску. Он ничего не мог поделать. Русский загнал его в западню. Он кивнул. А потом молча слушал, как к голосу переводчика примешивается прерывистое дыхание их умирающего товарища. Люди Алима смотрели друг на друга, потом начали перешептываться. Алим шагнул в их сторону. Они говорили еще несколько секунд. Афунди с улыбкой шутливо потрепал одного из своих подчиненных по плечу. Ему нужно было налаживать отношения, они должны были помочь перевезти бомбу. Яков понимал это.

Перебросившись с товарищами несколькими фразами, Алим посмотрел на Никитина и сказал что-то на фарси.

— Они поняли то, что ты сказал, и принимают это, — проговорил переводчик.

Слова никак не соответствовали тем искрам ярости, что излучали в тот момент глаза Афунди. Но русскому было все равно. Он сыграл на суеверии подчиненных Алима. Те хотели, чтобы кто-то встал между ними и тем демоном, что метал синее пламя из домика в джунглях. Из тех троих, что находились вблизи демона, выжил только Никитин. Люди Алима были уверены, что дракон подарил русскому жизнь за то, что тот столько лет исполнял роль часового и хранителя его детенышей.

Глава 43

— И что я должен им сказать? — Торп разговаривал по телефону с Райтагом, который находился в министерстве юстиции, из штаб-квартиры ФБР. Ему уже успел позвонить репортер из Ассошиэйтед Пресс, который интересовался, правда ли, что адвоката из Сан-Диего разыскивают по обвинению в убийстве, что он прячется в Коста-Рике и агенты ФБР вот-вот его арестуют.

— А что вы уже сказали? — поинтересовался Райтаг.

— Я не ответил на звонок, просто попросил секретаршу сказать, что был занят.

— Не давайте им никаких комментариев, — проинструктировал его Райтаг, — скажите, что дело расследуется, а мы не можем комментировать дела, по которым ведется следствие.

— Ну, на какое-то время это их придержит, — промолвил Торп с сомнением, — но нам все равно нужно принимать решение. Возьмем его или будем продолжать следить за ним?

Райтагу понадобилось несколько секунд, чтобы обдумать это.

— Черт, нам нужно было вести себя более дипломатично по отношению к государственному прокурору.

— Мы могли бы ввести его в курс дела, рассказать о Никитине и его устройстве, — сказал Торп.