Лучший забавный детектив

– Моя бабушка умерла три года назад. Об этом не знает никто из соседей. Молния придет ночью, кто-нибудь из соседей обязательно позвонит мне на сотовый и сообщит о ней. Такое уже было однажды. Мама не могла связаться со мной по мобильнику и отбила гневную телеграмму, а тут вообще – такое… бабушка тяжело больна… Все! – резко и внезапно выдохнула я и поторопила Антона: – Сделайте это, пожалуйста, прямо сейчас. Уже поздно. Послезавтра я начну набегами появляться в квартире и говорить соседям, что бабулю перевезли в областную больницу и я нахожусь возле нее.

Развернутая речь произвела нужное впечатление, и мужики перестали сомневаться в умственных способностях существа с помадой на губах. Очередной кивок головы Антона был произведен с заметным, внимательным уважением. Парень откланялся и убежал в другую комнату, звонить на мою родину.

– Может быть, тебе отсидеться здесь? – с приятной заботливостью поинтересовался олигарх.

– Нет, спасибо. Я уж как-нибудь сама.

– Адрес оставишь?

Я помотала подбородком.

– У вас есть номер моего мобильника, этого достаточно.

– А ты не пропадешь с концами? – в голосе Назара прозвучала прежняя подозрительность.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты кого-нибудь на ленточки порезал.

Туполев усмехнулся:

– Интересно ты обо мне думаешь.

Я могла бы ответить: «Сам виноват, заслужил», но промолчала и сделала вид, что не приняла всерьез упрека.

3 часть «Умные долго не живут, Софья…»

Самое надежное и непредсказуемое убежище для человека в бегах – это дом его врага. Безусловно, я рассчитывала, что ищейки Туполева не начнут разыскивать меня в течение ближайших суток и требовать отчета, но тем не менее подстраховалась. Вот уже сорок восемь часов я чувствовала себя измученной, загнанной лошадью, и не известно, сколько времени мне потребуется на отдых и систематизацию данных, на изобретение ловушки для Самоеда. Я не могла себе позволить роскошь дружеского приюта. Я пошла к врагу, туда, где меня начнут разыскивать в последнюю очередь.

Шесть лет назад я приехала в этот город. Подала документы в приемную комиссию университета и успешно завалила первый же экзамен по математике.

Но духом не упала, так как еще по слухам, блуждающим в городке, знала и была готова – без связей, репетиторов из приемной комиссии или просто денег поступить на экономический факультет практически невозможно, несмотря на потом и кровью заслуженную серебряную медаль и приличное знание математики. Я перебросила документы на заочное отделение и поступила в вуз без проблем. Все экзамены сдала на отлично.

Какое-то время я прилежно зубрила экономические науки, снимала на двоих с такой же студенткой заочницей комнату в коммуналке и работала продавщицей в шикарном салоне свадебных нарядов. На эту приятную, непыльную работу в центре города я устроилась просто чудом. Зашла с подружкой поглазеть на кружева и наткнулась на хозяйку салона.

– У вас какой рост, девушка? – с прищуром спросила немолодая полноватая женщина.

– Метр семьдесят пять, – раскрасневшись, как полевая гвоздика, мяукнула я.

– Работу ищите?

Как опытная и умная владелица магазина с маху разглядела во мне нищую студентку, до сих пор, убей, не пойму. Видимо, меня выдали блеск в глазах и смущение.

Инна Владимировна предложила мне место, легко соблазнила достойным окладом и поставила лишь одно условие: все девушки-продавщицы должны без капризов надевать платья и дефилировать перед богатыми и привередливыми клиентами. Мой рост и объемы забили последнюю брешь в размерном ряде салона. В магазине уже работали толстенькая крепышка, четыре худенькие нимфетки и одна верста коломенская с кустодиевскими формами. Мне досталось обслуживание невест толстосумов, то есть девиц, приближенных к эталонным 90-60-90, рост сто семьдесят пять плюс кошелек потенциального мужа.

Мой потенциальный жених Виталий Островский пришел выбирать свадебное платье двоюродной сестре Елене. Так сказать, в качестве моральной и спонсорской поддержки.

Я меняла наряды, скользила по невысокому языку подиума и никак не могла понять, в чем причина столь продолжительного дефиле, – невеста ткнула пальцем в первое же надетое на мне платье.

– Не могли бы вы сделать фотографии трех последних моделей? – вежливо, но слегка высокомерно попросил хозяйку господин, сидевший рядом с разинувшей от восхищения рот невестой.

– Желание клиента – закон, – улыбнулась Инна Владимировна, и меня быстренько сняли в трех платьях и шести ракурсах.

Клиент тем временем без раздумий оплатил тот самый первый наряд для сестры Елены, по «случаю», кстати сказать, оказавшийся и самым дорогим.

Много позже, когда мы уже как следует познакомились, Елена рассказала мне, что происходило дальше. Виталий принес домой фотографии, разложил их на столе перед матушкой Анной Леопольдовной и объявил:

– Вот, мама. На этой девушке я женюсь.

– Ангел. Чистый ангел, – сказала матушка и одобрила выбор. Как я узнала впоследствии, больше всего Анне Леопольдовне глянулась моя «гнедая масть» – темно-каштановые с золотистым отливом волосы.