Лучший забавный детектив

Несмотря на все вышеизложенное, ухаживал Виталий красиво. Дарил цветы и безделушки, водил в кино, театры и рестораны, был вежлив, ненастойчив и совершенно обворожителен. Стопроцентный «мальчик из хорошей семьи», я влюбилась моментально.

Анна Леопольдовна терпеливо ждала развития и укрепления отношений, и лишь когда сын сказал: «Я уверен, мама, это она», соизволила познакомиться с будущей невесткой. Накрыла стол и пригласила в гости.

Готовясь к этой встрече, я тряслась как первоклассница перед первым сентября. Проверила костюм – глубокий черный цвет смотрится неряшливо, если на нем есть хоть пылинка, хоть ворсинка, – отполировала сапоги и ногти, изобразила прическу «мы тоже хорошо воспитаны» и на негнущихся ногах приковыляла на смотрины.

Покойный отец Виталия был знаменитым на всю страну хирургом. Анна Леопольдовна всю жизнь смотрела на мужа снизу вверх и говорила о нам с придыханием – светило хирургии женился на операционной сестре Аннушке и получил в награду неслыханную преданность и примерную хозяйку дома. Позже дом превратился в мемориал памяти хирурга.

Виталий провел меня в прихожую, посмеиваясь над робостью, помог раздеться и пригласил на экскурсию по экспозиции.

Огромная сталинская квартира с тяжелой мебелью, старинными портретами в тяжелых рамах и такими же тяжеленными бархатными шторами придушила меня до полуобморока. Всюду портреты седовласых старцев и горделивых дам, красиво составленные букеты из высушенных цветов, темные вазы, я не выдержала напряженного ожидания и от неловкости глупо пошутила:

– Как на кладбище. Мертвые цветы и лики в медальонах.

Про медальоны я уже говорила под раздающееся за спиной шуршание. Но не успела затормозить, не догадалась заткнуться на полуслове и договорила до конца. Анна Леопольдовна, красивая, надменная и бледная, стояла за моей спиной и не могла прийти в себя от слова «кладбище».

Я все разрушила сама. С первой минуты знакомства. Она так и не простила глупой, испуганной девчонке фиглярства. В ее глазах я надругалась над святыней, надо всем, что было ей дорого: самый древний из пыльных букетов был последним подарком Великого Хирурга своей Аннушке. Потом, составляя цветам компанию, Анна Леопольдовна умело засушивала другие букеты из подарков преданных учеников и вся квартира постепенно превратилась в… склеп? В мемориал?

Моя свекровь смертельно обиделась и не приняла невестку. Не к столу, разумеется, а к жизни.

Конфронтация становилась столь непримиримой и острой, что в конце концов вроде бы и ненамеренно разрушила наш брак. Виталий нежно любил матушку и, хотя уже более трех лет жил отдельно, свято соблюдал традицию субботних обедов у мамы.

Каждую субботу я ждала семейного обеда, как пытки. И каждую неделю Анна Леопольдовна вежливо втыкала в меня вилку и проворачивала в ране. Примером может послужить хотя бы следующая ситуация.

Последний семейный обед в субботу два года назад.

– Сейчас много и язвительно говорят о браках по расчету, – аккуратно разрезая бифштекс на кусочки, говорит матушка. – Я не понимаю, что плохого в этих браках. Элементарный расчет должен присутствовать в любом решении, тем более в таком серьезном.

– Согласен, – кивает нежный сын и подливает всем вина.

– А как вы думаете, Софья? – не глядя на меня, спрашивает Анна Леопольдовна.

Я не вижу подвоха и вяло бормочу:

– Ну… пожалуй, в равном распределении материальных благ, действительно нет ничего плохого.

– Я не имела в виду материальную сторону дела, – втыкается вилка мне в печень.

– А что тогда? – удивленно лепечет глупая наколотая невестка.

– Н-да-а-а, – тянет свекровь. – Современная молодежь, определенно, мыслит иными категориями. Я имела в виду другой расчет, в смысле воспитания и генофонда. Но вы, современная молодежь, как всегда все переводите на деньги.

Я совершенно унижена и жду помощи от мужа. Виталий утирает рот салфеткой и принимается разглагольствовать о том, что современный состоятельный или состоявшийся мужчина просто обязан придирчиво относиться к выбору супруги. В том и заключается расчет – его будущие дети должны родиться у умной, здоровой и желательно красивой женщины с хорошей наследственностью.

– В этом и заключается брак по расчету с точки зрения нормального мужчины, – заканчивает Виталий, и матушка довольно протягивает ему руку для поцелуя. Они едины, я – пария с единственной меркантильной извилиной в мозгах.

На следующий день в воскресенье, пока муж посещал тренажерный зал, я тихонько собрала свой старый чемодан и ушла из дома. После отповеди «о нравах современной молодежи» претендовать на что-либо из семейных ценностей Великого Хирурга я не только не посмела, но с ужасом отказалась от любых предложений. Путем длительных переговоров Виталий смог убедить меня переехать от девчонок, приютивших меня в общежитии, в коммуналку троцкистов. Про шубу и остальные тряпки сказал так: «Либо бери, либо на помойку выкину».