Луд-Туманный

– Госпожа Златорада, мне стыдно за вас, в вашем возрасте у вас хватает ума стоять с ней в дверях, когда она, наверное, замерзла до полусмерти, бедное дитя. Сию же минуту отправляйтесь к себе в комнату, мисс Черносливка, и без глупостей! Я разожгу огонь и принесу грелку в постель.

Это была Конопелька. Она стояла со свечой в руке, сердито хмурясь из-под оборок огромного ночного чепца. Смеясь и плача одновременно, Черносливка бросилась к ней и обняла за шею.

Несколько секунд Конопелька позволяла, чтобы ее обнимали, а потом, не переставая сердито ворчать, отправила девочку в спальню. А когда Черносливка наконец улеглась в согретую постель, Конопелька с неумолимым выражением лица вошла в комнату, неся чашку какого-то горячего питья.

Это был чай из черной смородины, приготовлением которого Конопелька особенно славилась. И больше всего ее обижало, что госпоже Златораде и Черносливке этот чай не нравился, и даже при сильной простуде они отказывались его пить. Но истинные Шантиклеры, от старого мастера Джошуа до всех последующих поколений, его всегда любили.

– А теперь, мисс, вы должны это выпить до последней капли, - сурово сказала Конопелька.

В ту ночь Черносливка слишком устала, что бы рассказывать о своих приключениях. Но следующим утром она очень путано описывала им свои блуждания по морскому дну, и то, как они заблудились в ужасных морских джунглях, откуда их вывел мастер Натаниэль. Было очевидно, что она не может как следует вспомнить все, что случилось с ней после побега из Луда, или, вернее, с тех пор, как "профессор Висп" дал им первый урок танцев.

Остальные Цветочки Крабьяблонс вернулись к себе домой в ту же ночь, что и Черносливка, и каждая по-своему рассказывала о пережитых приключениях. Лунолюба Жимолость говорила, что они танцевали до изнеможения на пустынных участках неба, а потом стали пленницами в замке на Луне. Виола Виджил сказала, что разъяренные деревья загнали их в Пеструю, где они запутались в водорослях и не могли выбраться, и так далее. Но в одном все их рассказы совпадали - в том, что их спас мастер Натаниэль.

Глава 30 Мастер Амброзий выполняет клятву

Сначала Цветочкам Крабьяблонс казалось, что они проснулись после какого-то ужасного сна, но вскоре обнаружилось, что этот сон глубоко повлиял на их души. Хотя они больше не проявляли желания сбежать, чтобы бродить по горам, но все были грустны, молчаливы и подвержены отчаянным приступам слез; их преследовал какой-то необъяснимый страх, словом, в уютных спокойных домах их родителей поселилась меланхолия.

Никто не мог и представить, что, находясь в таком состоянии, дочь вызовет большое сочувствие у мастера Амброзия Жимолости. Однако его терпимость и нежность к Лунолюбе оказались беспредельными. Каждый вечер он сидел у ее постели, держа за руку, пока она не засыпала, а днем утешал во время приступов неистового бреда; когда же она была поспокойней, у них происходили долгие беседы, какие никогда не велись до ее побега из дома.

В результате этих разговоров его негибкий, но изначально честный ум был поколеблен в самой своей основе. И он теперь уже не протестовал против убежденности Лунолюбы в том, что покой души, похищенный у нее волшебными фруктами, только они и могут вернуть, и что мисс Примроза Крабьяблонс дала ей либо не тот сорт, либо недостаточное количество плодов.

Царство зимы установилось окончательно, и Луд-Туманный снова погрузился в привычную мирную рутину.

Мастер Натаниэль превратился в "бедного старину Ната" и стал для многих не более чем симпатичным призраком прошлого. А мастер Полидор подумывал о том, чтобы предложить госпоже Златораде поместить в часовне Шантиклеров два пустых гроба с надписями "Натаниэль" и "Ранульф".

Сенат же был очень занят приготовлениями к ежегодному банкету, происходящему каждый декабрь в Палате Гильдий в годовщину изгнания герцога, поэтому его внимание полностью поглотили такие важные вопросы, как-то: сколько индеек заказать и у каких птичников; кого из сенаторов удостоить привилегии поставить вино, кого - марципаны, а кого - имбирь, и будет ли справедливо потратить на гусиную печенку и сердца павлинов сумму, оставленную по завещанию покойным торговцем бельем на общее благосостояние жителей Луда-Туманного.

Но однажды утром мирное заседание было грубо прервано внезапным появлением Мамшанса с глазами, вылезшими из орбит от ужаса, с жуткими новостями о том, что армия из Страны Фей пересекла Горы Раздора, и толпы перепуганных крестьян бегут в Луд.

Поднялся страшный шум. Все заговорили одновременно, предлагая различные планы защиты, один нелепее другого.

И тут встал мастер Амброзий Жимолость. Он пользовался наибольшим авторитетом у своих коллег, и все глаза в напряженном ожидании уставились на него.