Луэлла

.. И вот мы снова вместе, снова втроем, снова стоим рядом в «кубинском дворе» и снова смотрим друг другу в глаза. Все как и раньше, и не существует сейчас для нас ни далеких межзвездных миров, ни пустых и мрачных космических пространств, ни разделяющих нас световых лет. Вся огромная и бесконечная Вселенная сжалась сейчас для нас до пределов маленького двора, и мы остались одни в этой крохотной Вселенной. Мы — три друга, три верных товарища, — обыкновенный русский мальчишка, обыкновенная кубинская девочка по имени Фиделина, и необыкновенная инопланетная девушка по имени Луэлла. И нам хорошо вместе, потому что мы друзья. Фиделина радостно улыбается, со смуглого лица повзрослевшей Луэллы исчезла черная тень тревоги, и ее черные как ночь глаза, как и прежде, озаряет лукавый огонек, словно она стала прежней кубинкой Марисель Ландровес.

И меня тоже распирает необъяснимое ощущение вечного счастья. Я счастлив, потому что встретились мои лучшие друзья, две кубинские девочки Марисель и Фиделина. Две лучшие девочки во всей Вселенной…

И обе они радостно глядят на меня черными, как ночное небо над нами, глазами. И их добрые дружеские взгляды заставляют радостно биться сердце, и мне хочется обнять их обеих и с помощью какой-то неведомой мне силы подняться вместе с ними в далекое ночное небо, и очень долго, почти бесконечно, лететь над Землей, над планетами, над звездами, над галактиками, над всеми космическими мирами…

И чтобы этот необычный полет продолжался всю жизнь…

Но ничего не бывает вечного в нашем земном мире…

Даже радость от встречи друзей не может длиться долго. Неожиданно быстро гаснет огонек улыбки в глазах Луэллы, и они тускнеют, снова становятся старше. Луэлла хмурит черные брови, и ее лицо становится непроницаемо-суровым, почти злым. И она начинает говорить, и ее усталый голос звучит сухо и устало. Почти безжизненно… Как и в те первые минуты, когда я впервые увидел Луэллу на лестничной площадке перед дверью в мою квартиру…

— Вот мы и встретились… И это очень хорошо. Я никогда не думала, что снова смогу вас увидеть. И я очень рада встрече… И вижу, что вы тоже рады… но было бы лучше, если бы… Нет, не буду… Да, друзья, я прилетела на Землю совсем не для того, чтобы предаваться воспоминаниям…

Я прилетала, чтобы… Вот ты, Андрей, спрашивал меня, что меня тревожит…

Ты заметил, что я стала не такой, как раньше… Все мы со временем становимся другими, все меняемся… Но… дело совсем в другом. Понимаете, друзья… Я не знаю, как вам сказать… Не знаю…

Луэлла замолчала. Когда она говорила, мне было почему-то не по себе. В бессвязных словах Луэллы было нечто такое, что заставляло загодя настраиваться на что-то нехорошее, недоброе… Я посмотрел на Фиделину.

Видимо, ей тоже передалось мое беспокойство. Она стояла нахмурившись, плотно сжав тонкие губы.

Подул слабый ветерок, медленно пролетели, пританцовывая, первые нерешительные снежинки. Они грациозно плыли к земле, играя нежной голубизной в белесом свете неярких уличных фонарей. И, казалось, боялись нарушить тишину и покой, которые воцарились в затаившемся в ожидании чего-то неизбежного мире.

А потом снежинки осмелели, и снег повалил плотными, как пена, хлопьями, заметая все вокруг: деревья и кустарники, скамейки и гаражи, улицы и дороги, города и поселки. Дунул несильный ветерок, и снежинки неистово закружились в воздухе. Вмиг стало белым-бело — и на земле, и в небе. А снег все сыпал и сыпал, оседая на непокрытой голове Луэллы, превращая черные волосы в иссиня-белые. Но Луэлла, казалось, ничего не замечала вокруг себя, она неподвижно стояла, смотрела куда-то вдаль и думала о чем-то своем. Наверное, о том. Что было причиной ее тревоги…

Неожиданно Луэлла вышла из оцепенения, тоскливо бросила на нас бесцветный взгляд и неожиданно громко проговорила, четко выделяя каждое слово:

— Я здесь потому, что вашей планете грозит гибель.

— Как это? — спросил я, еще не до конца осознав страшный смысл услышанного.

— Я здесь потому, что Земля может погибнуть, — повторила Луэлла. Кшакши задумали разрушить вашу планету.

— Какие еще кшакши? — тупо спросил я. Это слово почему-то показалось мне очень знакомым. Кажется, совсем недавно я его уже где-то слышал… От самой Луэллы… Когда она листала книгу Булычева. И говорила, что выдуманных писателями-фантастами злодеев трудно сравнивать с кшакшами. Или она сказала что-то похожее…

Так вот почему она такая взбудораженная!

Она знала, что какие-то неизвестные мне кшакши хотят погубить Землю!

Возможно, кому-то это покажется странным, но, услышав, что Земле может грозить гибель, я не воспринял это страшное известие всерьез. Все-таки понятие «гибель Земли» было из обихода научной фантастики и стояли в одном ряду с такими понятиями, как «космические катастрофы», «звездные войны» и «нашествия коварных пришельцев». Читать об этом было жуть как интересно!

Но смешно было верить космическим сказкам и думать о звездных войнах и космических катастрофах здесь, в заснеженном тихом дворе, чуть освещенной ласковыми лучами желтых уличных фонарей, где не существовало места никакой фантастике…