Luftwaffe-льники

– А мы вроде тут и не причем. Со строительными и сантехническими премудростями не знакомы.

Однако капитан Хорошевский мгновенно пресек все «зачатки демократии» весомым аргументом, который одновременно являлся и стимулом дальнейшей трудовой деятельности. Ласково улыбаясь, офицер нанес удар ниже пояса.

– Через неделю зимний отпуск. Не успеете отремонтировать туалет, не поедете.

 В спальном помещении казармы был лихорадочно собран мини-совет. Цель: поехать в отпуск! Задача: ремонт туалета. Способ выполнения: разыскать необходимые материалы и инструменты. Исполнение: круглосуточный режим работы.

Отдельно следует отметить, что, отдав нам ценное указание, командир роты посчитал свою задачу полностью выполненной. А все остальные мелочи вроде поиска цемента, труб, известки, белил, новых очек, кистей, мастерков, лопат и т.д. и т.п. –  личный состав должен справляться самостоятельно.

И мы справлялись. Где нашли расходные материалы – отдельная история. Причем из разряда дел, которые попадают под юрисдикцию уголовного права. Были хищение, кража, обман доверия, мошенничество, заведомое введение в заблуждение, грабеж и много еще чего. Жалкие остатки совести дают возможность спокойно спать по ночам. Ибо за давностью событий и небольшого количества «найденных» материалов, при отсутствия злого умысла и личной выгоды, фигурантам дела: «О ремонте туалета» полагается амнистия.

Единственное, за что меня мучает совесть – песок для раствора был изъят из детской песочницы. В результате целое поколение детишек, выросших в военном городке, лишилось возможности делать куличики.

Потолки и стены туалета, после тщательной очистки от засохшего дерьма, белили известкой, украденной в столовой, где шел плановый косметический ремонт и не воспользоваться благоприятным стечением обстоятельств –  грех.

Вместо кистей использовали личные сапожные щетки. Лестницы и леса для доступа на пятиметровую высоту собирали, как карточный домик из курсантских тумбочек и кроватей. Техника безопасности отсутствовала изначально, как тормоз прогрессивной технологии скоростного ремонта.

Цемент месили прямо на шикарном полированном мраморном полу. Читая эти строки, кое-кто из бывших пленных немцев, возможно, схватился за сердце и заглотит пачку валидола. А кому тогда было легко?! Вместо герметика и уплотняющих прокладок, на стыки труб пошли наши полотенца и портянки, перетянутые проволокой. Местами использовалась дефицитная изолента для электропроводки, умыкнутая на кафедре «Электротехники». Но такая роскошь, как изолента, быстро кончилась. Поэтому в дело шло все!

Где именно нашли недостающие очки, уж извините, не скажу. На этот вид воинских проступков срок давности не распространяется.

Работы велись круглосуточно! В столовую не ходили. Питались прямо в туалете среди цемента, краски и труб. При этом умудрялись сдавать зимнюю сессию на отличные оценки. Ответы на экзаменах проходили без подготовки, прямо у стола, где тянут билеты с вопросами. Времени на ремонт катастрофически не хватало. Мы зашивались!

Последний замес цемента происходил, когда первая партия отпускников-счастливцев в парадной форме пересекала КПП, покидая альма-матер.

Узнав об этом факте, мы ускорились. Что ни говори, а стимул – великий двигатель прогресса. Еще последнее очко не успело занять законное место на пьедестале в крайней кабинке, а нетерпеливый Витя Копыто (поезд на Пилопедрищенск уходил через один час сорок семь минут), уже стучался в кабинет командира роты с бодрым докладом о готовности к сдаче стратегического объекта.

По мере приближения «приемной комиссии» было отчетливо слышно, как используя шепелявое красноречие, Витя виртуозно грузит уши капитана Нахрена. А на полу туалета лежит около четверти куба цементного раствора. Куда его?

Не долго думая, спустили цемент в многострадальное технологическое отверстие восстановленной канализационной системы. Полы быстро протерлись. Инструмент аккуратно поставили в угол.

Какие все-таки замечательные полы! Идеально заблестели от мимолетного прикосновения безнадежно грязной ветоши. Хвала немецким гастарбайтерам!

Капитан Хорошевский задумчиво походил по туалету. Слил воду в каждом бачке. Убедился, что она мощным водоворотом исчезает в недрах новеньких очек восстановленной канализационной системы. Прислушался, не раздались ли возмущенные крики соседей снизу? Еще раз окинул пространство туалета командирским оком. Хлопнул ладонями и довольно крякнул.

– Ну вот, тут делов! А вы полгода тянули. Можете ведь, когда вас заинтересуешь!

Довольный капитан с видом великого Макаренко ушел в канцелярию за отпускными билетами.

Особого приглашения не требовалось и через десять минут туалет и все с ним связанно, а также само училище, уже были историей.

Четырнадцать дней законного отпуска пролетели, как один. Пришло время возвращаться в альма-матер.

Первого человека, кого мы увидели в родной казарме после зимнего отпуска, был разъяренный Володя Нахрен.