Луис Альберто

«Никогда не мог предположить, что моя работа настолько опасна, – размышлял Партилья, копошась в ящиках стола. – Этот взбалмошный паренёк мог меня покалечить, а ещё чего доброго и просто убить. Этого ещё не хватало. Хотя… Довольно-таки романтично погибнуть при исполнении служебных обязанностей… Представляю, какими бы пышными были мои похороны! Присутствовали бы все высшие чины из министерства иностранных дел, военные бы устроили салют, выставили бы у моей могилы вахту памяти… Действительно, получается так, что для того, чтобы по настоящему оценили мой труд, поняли, какой я ценный и незаменимый работник, мне легче умереть, нежели исправно исполнять свои обязанности. Всё-таки моё начальство – настоящие, чистокровные, породистые ослы. Что бы они без меня делали? Да если бы не я, то Мексика уже давно была бы переполнена индийскими эмигрантами, мошенниками и преступниками, скрывавшимися у себя на родине от правосудия! Да за мои заслуги давно пора уже воздвигнуть мне памятник, на какой-нибудь тихой улочке Мехико. Конечно же, даже я иногда допускаю ошибки… Например, то, что произошло с этой… Как её там?… Марианной Сальватьерра… Какого чёрта я должен был ей верить? С какой стати? Откуда я мог знать, что она говорила мне правду, что её муженёк и в самом деле вывалился за борт и достался на обед акулам. Её история была настолько невероятна и фантастична, что поверить в неё мог разве что сумасшедший или неисправимый романтик, к коим я себя, естественно, не причисляю. И потом, я ведь попросил её зайти ко мне месяца через два, куда она запропастилась? Если бы ей действительно было необходимо получить паспорт, она наверняка обивала бы пороги консульства с утра до вечера. И чего это её ненормальный сын так разбушевался? Что я ему такого сказал? Дилетант поганый… Даже не хотел вникнуть в суть моей работы, не хотел понять, что просто так, без веских на то оснований, я не имею никакого права выдать человеку мексиканский паспорт. А он сразу пустил в ход кулаки, боксёр недоразвитый… И жёнушка его тоже хороша. Нет, чтобы успокоить, утихомирить супруга, так она ещё окати меня с ног до головы газировкой из сифона…»

Из состояния глубокой задумчивости Мануэля вывел очаровательный голосок его личной секретарши Белинды. Она стояла в дверях, и лицо её выражало не то испуг, не то волнение.

– Сеньор Партилья, – Белинда часто моргала большими, широко раскрытыми глазами. – К вам посетитель… Я не могу его не пустить… Это очень важная особа.

– Кто такой? – Мануэль смачно зевнул, не забыв прикрыть рот ладонью.

– Он назвался раджой Амитахом Харамчандом. Говорит, что у него совсем нет времени, чтобы ожидать в приёмной.

– Как? Как он представился? – чиновник чуть не выпрыгнул из кресла.

– Раджа Амитах Харамчанд, – повторила Белинда, испуганно наблюдая за тем, как щёки начальника меняют свою окраску.

– Тот самый? Тот самый раджа, которому на охоте прострелили ногу, который является самым богатым человеком в Мадрасе?

– Наверное… – неуверенно произнесла секретарша. В Индии она была человеком новым, приехала в эту страну по распределению сразу после окончания ускоренных курсов машинисток, а потому не знала ни в лицо, ни по имени местных уважаемых особ.

– Так что же ты стоишь, как изваяние? – гневно закричал Партилья. – Мне срочно нужно переодеться! Где мой новый костюм?

Белинда пантерой метнулась к шкафу, приткнувшемуся в дальнем углу кабинета, и извлекла из него двубортный пиджак.

– А чего он припёрся? – Мануэль напяливал на себя пахнущую дорогим магазином одежду.

– Не знаю, – секретарша закусила нижнюю губу. – Он даже не смотрел в мою сторону… Просто сказал, что вы обязаны его принять и что через минуту он зайдёт сам, без приглашения.

– О, святая Дева Мария! – Партилья закатил глаза к потолку. – Ну что за невезение такое! Каждый встречный, поперечный считает своим долгом отвлекать меня от работы! И когда закончится весь этот кошмар, когда, наконец, я смогу отдохнуть, вернуться на родину и поселиться на берегу какого-нибудь горного озера? Не медли, пусти этого недоделанного раджу, посмотрим, что ему от меня нужно.

Белинда кинулась к двери, но Мануэль остановил её громким окриком:

– Подожди секунду! Что у тебя на кофточке?

Секретарша позабыла обо всём и уткнулась в настенное зеркало.

– Ой, кофе пролила, – печально сказала она. – Я сейчас вытру.

– Вытри, – согласился шеф. – И не забудь спросить у раджи, не желает ли он чего-нибудь испить. Сама понимаешь, мы должны выглядеть радушными хозяевами.

Белинда выбежала в приёмную, и через мгновение в кабинете появился Амитах Харамчанд. Человек, который лично не знал раджу, мог подумать, что он готовится отправиться на войну, настолько воинственный у него был вид. Амитах опирался на трость, с которой не расставался ни на минуту, и долго, изучающе смотрел на Мануэля Партилью, ненавистную канцелярскую крысу, так жестоко оскорбившую и унизившую Марианну.