Луис Альберто

А берег всё удалялся и вместе с ним удалялись Тангам и Ауробиндо Кумар. Их фигурки были уже совсем маленькие, словно куколки в магазине детской игрушки. И вскоре Марианна уже не могла разглядеть их, они превратились в микроскопические чёрные точечки…

«До свидания, Индия, – думала Марианна, поднимаясь в лифте, стены которого были покрыты зеркалами, на верхнюю палубу. – Ты принесла мне столько страданий, столько горестей и душевных мук… Но ты же, подарила мне замечательных друзей – Тангам, доктора Кумара и, конечно же… Конечно же, Амитаха… Каково ему сейчас без меня? Что он сейчас делает? Скучает ли? А может быть, он уже и не думает обо мне? Может быть, то, что он говорил мне вчера вечером, было нечто иное, как… Нет, и как такая несправедливая чушь может лезть в мою голову? Амитах ведь любит меня, любит искренне, нежно… Глаза не умеют лгать, а в его глазах можно было прочитать искреннее сострадание, теплоту, любовь… О, святая Дева Мария, я хочу его видеть! Я сама тоскую по Амитаху. Дай мне силы пережить разлуку с любимым!» – И она сжала в руке заветный перстень.

Марианна быстро отыскала свою каюту, несколько раз повернула в замочной скважине ключ и вошла в прохладный полумрак. Её глазам предстала удивительная по красоте и элегантности картина. Ведь Амитах купил билеты в президентскую каюту, и надо сказать, что она вполне соответствовала своему названию. Полы трёх просторных комнат были устланы мягкими персидскими коврами, на стенах висели прекрасные картины, изображавшие морские пейзажи, отлаженно работала система кондиционеров, с необычайным вкусом была расставлена роскошная мебель, на низком столике разместились телефакс и ксерокс, дверцы стенного шкафа открывались, и на шарнирах выезжал невиданных размеров телевизор с плоским экраном, из больших хрустальных ваз выглядывали букеты свежих, только что срезанных цветов, ванная комната блестела мрамором и цветным стеклом, к входной двери было прикреплено устройство, с помощью которого можно было в любое время дня и ночи вызвать обслуживающий персонал, заказать обед и массажистку.

Марианна устало опустилась на мягкий диван. На этом ложе спокойно мог бы уместиться батальон солдат, такое оно было широкое. Нет, женщина не испытывала ни малейшей радости от богатого убранства каюты, от шикарной, истинно президентской обстановки. Марианне хотелось спать. Только сейчас, отплыв от берегов Индии на порядочное расстояние, она поняла, что неимоверно устала, устала от жизни, от постоянной беготни, от неуверенности в завтрашнем дне, от тоски, от душевных мучений.

Раньше Марианне казалось, что она одинока. И это действительно было так, но не совсем. Её постоянно окружали какие-то люди, она общалась, разговаривала, ругалась, смеялась. Она не могла оказаться наедине с собой… И только теперь, запершись в каюте, Марианна, наконец, почувствовала себя по-настоящему одинокой. Она знала, что никто не потревожит её покой, никто не сможет причинить ей вреда, обидеть, оскорбить, унизить… И ей вдруг стало как-то тепло, спокойно, хорошо… Марианна не заметила того, что закрыла глаза и глубоко уснула. И впервые за последний год она не видела страшных, мучивших её снов, она спала как ребёнок, раскинувшись на постели, чуть приоткрыв рот и тихонько посапывая.

Проснулась Марианна поздним вечером. Посмотрев на электронные часы, висевшие на стене, она не могла поверить, что спала так долго. Потянувшись, она направилась в ванную комнату, где долго лежала в тёплой воде и вспоминала все те события, которые произошли с ней на индийской земле, а под потолком медленно кружился вентилятор, подгоняя воздух своими широкими лопастями.

Умывшись и надев на себя новенький махровый халат, который заботливая рука горничной положила в шкафчик для туалетных принадлежностей, Марианна, ступая по ковру мокрыми босыми ногами, прошла в холл и, уютно устроившись в кожаном кресле, включила телевизор. Ей нестерпимо хотелось узнать, что за последнее время произошло на планете. Находясь в Мадрасе, она совершенно отстала от жизни. Индусы – народ работящий, политика их не волновала, и Марианне даже не от кого было узнать свежие новости, ведь в госпитале Святого Сингха не было телевизора, а все газеты выходили на хинди. Даже Амитах Харамчанд не любил разговаривать на подобные темы и предпочитал политике искусство.

На ярком, широком экране появился взволнованный диктор, а вслед за ним начали мелькать какие-то ужасные кадры.

Озверелые, искажённые болью и злобой лица людей с оружием в руках, взрывы, уносящие жизни невинных детей, стреляющие танки, пушки, миномёты, падающие бомбы… Это был какой-то кошмар, самый настоящий ад… Марианна не могла поверить своим ушам. Диктор, комментируя кадры, всё время повторял название одной-единственной страны. И страна эта была – Югославия.

– Не может быть… – только и могла произнести вслух Марианна, наблюдая, как мужчина в военной форме стреляет из кустов по убегавшей от него женщине. – Не может быть…