Луиза Вернье

Но Луиза ему не верила. У нее перед глазами возникал образ того Парижа, который она знала — яркого, прекрасного, богатого и могучего символа императорской эпохи, которому суждено, подобно лампаде, до скончания времен освещать не столь блистательные режимы. И потом, ничто не сможет помешать ей сдержать данное сыну обещание, даже если ради этого придется пойти на огромную личную жертву и жить с ним в разлуке.

Незадолго до отъезда Луизы с Полем Мишелем Франция объявила Пруссии войну. Уилл возражал до последней минуты, но Луиза, пребывавшая в радостном возбуждении от предстоящей встречи с Парижем, не слушала его увещеваний. И только Поль Мишель догадался, в чем дело.

— Это я останусь во Франции, чтобы учиться там в школе, сэр. Мама не останется. Она скоро к вам вернется.

Уилл смотрел вслед отплывающему пароходу. Он еще долго стоял у причала после того, как скрылись из виду ее белый платок и соломенная морская бескозырка Поля Мишеля, которой тот без устали размахивал.

Если Уиллу и удалось посеять в Луизе какие-то сомнения, то они исчезли сразу же, как только она увидела свой любимый город, согретый солнечными лучами. Она радовалась, что привезла с собой громадные сундуки, набитые великолепными нарядами, сшитыми по ее собственным рисункам, чтобы воздать должное Парижу, который, к ее глубокому умилению, нисколько не переменился: все так же шелестели густой листвой деревья, сверкала золоченая лепнина, пестрели в окнах горшки с цветами и развевались императорские знамена. В кафе по-прежнему бурлило веселье, по бульварам проезжали прелестные открытые экипажи. На цветочном рынке перед церковью Святой Марии Магдалины бойко торговали розами, гелиотропами, жасмином, гвоздиками и вербеной, насыщавшими своими ароматами теплый воздух. Повсюду были толпы элегантно одетых женщин в крошечных шляпках и развевающихся платьях, за которыми наблюдали праздные гуляки. С момента ее последнего приезда в Париж было построено и достроено множество великолепных зданий, в том числе и величественный новый оперный театр, а в витринах новых магазинов были выставлены всевозможные соблазнительные товары на любой вкус. На всех улицах маршировали, ехали верхом и в фургонах солдаты, некоторые просто прогуливалась, чтобы в последний раз насладиться видом достопримечательностей. У нее невольно сжалось сердце при виде небесно-голубых мундиров Са-Гард, когда они с сыном проехали мимо Тюильри по пути в уютную маленькую квартирку Катрин.

И снова была бурная встреча со старой подругой, которая была вне себя от радости при виде Поля Мишеля. Луизу обеспокоил больной вид Катрин.

— У тебя нездоровый вид. Ты еще больше похудела. Что случилось?

Катрин с трудом удалось разубедить ее в ужасных подозрениях. На обратном пути из Англии во Францию она стояла на палубе, чтобы избавиться от мучительных приступов морской болезни, и простудилась. Да, она лишилась работы, но благодаря тому небольшому содержанию, которое выделила ей Луиза, она ни в чем не нуждается. Нет, беспокоиться не о чем и, разумеется, она будет присматривать за Полем Мишелем, когда по воскресеньям он будет возвращаться из школы. Это уже само по себе будет лечением. Луизе пришлось довольствоваться заверениями Катрин, хотя ее тревоги не рассеялись.

В первую очередь Луиза заехала к Уортам, взяв с собой Поля Мишеля, которому не терпелось вновь увидеться с мальчиками. Выходное платье, которое она надела, было одним из последних ее творений. Сшитое из лионского шелка в бело-голубую полоску, оно было собрано сзади в величественный турнюр, которым так настойчиво соблазнял женщин Уорт, пытаясь отучить их от кринолинов и показав, как можно выглядеть наиболее женственно и соблазнительно, подчеркнув лучшие достоинства женской фигуры. К платью Луиза надела белую соломенную шляпку с завернутым с одной стороны краем, украшенную цветочками и лентами того же голубого кружева, что и ее зонтик. Поднимаясь по хорошо знакомой лестнице в доме номер семь, она увидела свое отражение в одном из изящно обрамленных зеркал и вспомнила, как мечтала в детстве одеваться так же, как королева Франции.

Ее мечта сбылась, а вместе с ней пришло и богатство. Да, они с Уортом проделали долгий путь с того дня, как познакомились в каморке на чердаке.

Луиза не стала извещать Мари о своем приезде в Париж. Мари, несказанно радуясь ее приезду, без конца ее обнимала, целовала и засыпала комплиментами. Жан Филипп с Полем Мишелем снова стали приятелями, будто никогда и не расставались, а вот юноша Гастон держался от них в стороне. И Гастон, и Жан Филлип, носившие теперь прямые волосы и одежду по своему вкусу, а не по прихотям своей матушки, на равных обсуждали с Луизой моду, познакомившись с моделями от-кутюр еще в раннем детстве, и по их разговорам Луиза поняла, что они считают свое будущее неразрывно связанным с отцовским делом. Позже Мари показала Луизе кое-какие работы Жана Филиппа. Он не только унаследовал художественные способности отца в изображении костюмов, но и обещал стать талантливым живописцем и теперь брал уроки у прославленного Коро.