Лука

Худые люди не вызывают доверия, а Лука думал, что никого не может быть на свете более худого, чем его посетитель, но когда дверь поспешно отворилась и в кабинет забежал тот, кого называли Григорием, так того в первую минуту можно было и вовсе не заметить из-за его худобы. Григорий был совсем плюгавый человечек, даже лет на двадцать старше своего тоже немолодого товарища, маленький и совершенно лысый, все его свойства открывались в Григории как будто поочередно, и каждое новое из них замечалось Лукой только по истечении некоторого времени. Он весь из себе исчадье любезности, с приветливой улыбкой и с протянутой для пожатия рукой ринулся к Луке, быстро и велеречиво приговаривая: "О, массаж, массаж, ничего нет полезней для здоровья, чем хороший массаж. Вы теперь сами убедитесь в качестве нашего массажа. Но не подумайте только, что мы вам подсовываем что-нибудь непроверенное..."

Григорий столько излучал приветливости, что Лука вовсе даже машинально поднялся и тоже протянул руку навстречу вошедшему, но тот вместо пожатия вдруг ловко заломил руку Луки за спину, так что Лука даже вскрикнул от боли, и повалил молодого человека лицом на его письменный стол. Первый посетитель подхватил ноги Луки и забросил их тоже на стол, и, прежде чем Лука сумел осознать, что делают с ним его посетители, тощенький посетитель по-обезьяньи запрыгнул на спину Луки, и тут-то начались для молодого человека его главные мучения.

Человечек немилосердно щипался, мял Луке кулаками бока, спину, таскал за волосы и тряс за плечи, так что молодой человек все бился лицом о столешницу, и несколько раз в увлечении укусил его за ухо и за шею, всего обслюнявив при этом. А Григорий, который крепко держал ноги Луки, чтобы тот не мог вырваться, и примерялся сделать Луке какой-нибудь болевой прием на ноге в продолжение всего истязания, торопливо шептал Луке на ухо, обдавая его своим жарким, неприятным, чесночным дыханием: "Мы от Декана! Мы от Декана! Мы от Декана!"

Зато утром, когда Лука, осторожно прихрамывая после вчерашнего массажа, отправился в Академию, его вдруг по дороге забросали цветами какие-то поклонники науки.

Честно говоря, для Луки было бы лучше, чтобы поменьше неожиданностей было в Декановом кабинете. Однажды он обнаружил, что в кабинете у стены, оказывается, стоит аквариум с хищными, злобными, зубастыми рыбками. Лука подумал, что ему нужно кормить рыбок, и принес из дома маленьких, розовых червячков, какими обычно кормят рыбок, но Декановы рыбки совершенно не обращали никакого внимания на червячков, которых принес Лука, и продолжали как и прежде пожирать друг друга. Потом, когда их стало не больше десятка, и они от хорошего питания выросли каждая размером в две ладони, то часто собирались все вместе и, ощеривши острые зубы, злобно посматривали через стекло на самого Луку своими плотоядными взглядами. С тех пор Луке и по ночам стали сниться Декановы рыбки.

А в один день, когда Лука собирался по совету его друга Феоктиста повесить высоко на стене лозунг о святости служения науке, он залез для этого на стол и стул, но Лука - неловкий человек - не удержал отчего-то равновесия и упал со своего сооружения, угодив одной ногой в аквариум, и, хотя Лука быстрее пули выскочил из аквариума, но все же за те одну-две секунды, пока он вытаскивал ногу из воды, хищные Декановы рыбки успели полностью сожрать шнурок у него на ботинке и приняться за сам ботинок.

Черт его знает, что такое в определенное время года происходит с кошками, что они вдруг начинают истошно мяукать, и мяукают так по нескольку дней подряд, и вот однажды такое мяуканье стало разноситься из одного из темных углов Деканова кабинета. Лука тогда отправился в этот угол, намереваясь выгнать кошку оттуда, чтобы она не мешала ему работать. Ему даже пришлось идти с вытянутыми вперед руками, настолько в том темном углу было ничего не видно, и он думал, что вот-вот упрется руками в стену. Но стены все не было и не было, и Лука вышел на какую-то галерею полуосвещенного павильона, где внизу люди в зеленых халатах сосредоточенно и неспешно собирали самый настоящий реактивный самолет, и более всего их еще копошилось под крыльями, молчаливых и сноровистых. Кошка уже тогда мяукала где-то сзади, откуда пришел Лука, а Лука потом долго не мог отыскать обратной дороги.

Подметали пол в Декановом кабинете, и случайно подмели письмо на полу; добрая старушка решила, что письмо упало у Луки со стола, и положила его обратно на стол. Когда Лука потом прочитал письмо, так даже неприятно расстроился из-за прочитанного. - Долой кровавого Декана! - было написано в письме. - Нынешний Декан имеет столько бесстыдства, что позволяет себе расхаживать по Академии с окровавленными руками. Доколе можно терпеть подобное бесстыдство? Подпись: Разгневанный народ.